Вот уже полгода я живу в Москве — переехал весной из Череповца, и остался.

До Москвы я много где побывал, но нигде не останавливался достаточно долго, чтобы называть это место своим домом. Теперь странно понимать, что родной для меня Череповец уже успел забыться, стереться из памяти. Словно я не вырос в этом провинциальном северном городе, а только приезжал туда навещать родственников, как это происходит сейчас.

Переезд стал для меня самым серьёзным расширением зоны комфорта за всю свою жизнь. Мне пришлось многое понять и многому научиться, и до сих пор вокруг меня столько всякого необычного и удивительного, что я не устаю вести сетевой дневник своих наблюдений. Наверное, когда-нибудь мой московский период закончится, и я выпущу эти записки отдельной книгой.

Помимо множества отрывочных наблюдений (я называю их «Вещи и сны»), от Москвы у меня есть впечатления посерьёзнее. Можно сказать, что это коренные, базовые впечатления. Каждое из них можно развернуть в небольшое эссе или лекцию, но пока я решил просто выписать их из головы в эту заметку — чтобы не потерять, и чтобы вам было интересно.

• Москва не производит впечатления города — это огромная агломерация, единство очень разных кусков: районов, пригородов, мест. Москва похожа на лоскутное одеяло, которое сшито нарочито грубо, без мысли о том, как им пользоваться. Трудно подобрать метафору, чтобы описать своё ощущение городской разорванности, кусочности. Кочки на болоте? Спрут? Капуста?
• Находясь в Москве, явно ощущаешь — современные люди живут в городе, который построили их отцы и деды, преследуя свои собственные цели. Они словно говорят нам: «Мы жили как могли и приспосабливали всё под себя, а теперь ваша очередь делать то же самое».
• Город дробится станциями метро. Вокруг станций есть жизнь, чем дальше от метро, тем более унылой становится окружающая среда. Достаточно назвать свою станцию метро, и окружающие сразу могут сделать множество выводов о тебе и мире, который тебя окружает.
• В Москве почти нет мест, в которых я чувствую себя уютно. Обычно это старые улицы и районы, еще сохранившие остатки своего величия и шарма.
• Пешком ходят не только лишь все, мало кто может это делать. Поэтому у москвичей вырабатывается ошибочное впечатление, что город в центре очень большой. Из любой точки в пределах Садового кольца можно дойти в любую другую примерно за час-полтора. Или доехать за полчаса на велосипеде.
• С другой стороны, дойти куда-то за пределы Садового или Третьего транспортного кольца очень трудно. Однажды, когда я еще работал на Пятницкой, в самом центре, я решился дойти пешком до дома на станции метро Аэропорт. Шёл непрерывно почти три часа — это целое приключение, пусть и не самое приятное.
• Кажется, что москвичи вообще не умеют считать время, переводить его в понятную для себя систему измерений. Часто они экономят совсем чуть-чуть, чтобы тратить огромное количество времени, сил, терпения, настроения на чрезмерно длинную, ежедневную дорогу.
• С метро странная ерунда. С одной стороны, мало кто любит ехать в нём долго, а с другой — время в метро для многих является единственной возможностью почитать или побыть наедине со своими мыслями.
• Метро подавляет, насильно сжимает твоё личное пространство до расстояния вытянутой руки. Почти всегда в нём некомфортно находиться, чувствуешь себя муравьём.
• В один московский день можно уместить только 1,5 дела. Обычно это работа (1 дело) и небольшая вечерняя активность на час-два (0,5 дела). 2 дела можно уместить только со значительным напряжением, ценой эмоциональной и транспортной усталости.
• Часто встречу с людьми, живущими в двух километрах от тебя, приходится планировать за неделю. С некоторыми москвичами было проще и надёжней встречаться, живя в Череповце.
• Жизнь в Москве — это постоянный цейтнот. Времени никогда нет и вечно не хватает даже на самое необходимое. Многие думают о том, что вот-вот они сейчас сделают дела и примутся за что-то другое, желанное — как же жестоко ошибаются эти белки в колесе! Москва учит выбирать, расставлять приоритеты. Нужно лишь принять, что времени никогда не станет больше, чем сейчас, а дел — меньше, чем было раньше.
• Проблема с московскими мигрантами сильно преувеличена. Для того, чтобы стать толерантнее, стоит иногда обедать в этнических кафе.
• Город учит думать о личных связях и дружбе. Без знакомых, друзей и просто приятелей жить значительно сложнее в любом плане: от бытового до профессионального. Друг позовёт тебя на интересную работу, одолжит велосипед, покормит кошку, пока ты путешествуешь.
• В Москве хочется постоянно расширять круг своих знакомых. Многие из старых сами уходят в тень, им на смену приходят новые. Здорово отвечать «Да!» на каждое предложение выпить чашку кофе.
• Каждый молодой столичный житель обязан иметь персональную странность. Можно считать себя социопатом, ненавидеть молоко с голубой крышечкой, заказывать в кафе одно и то же блюдо, не читать бумажных книг или целоваться только с зеленоглазыми девушками. Чем удивительнее и милее странность, тем круче. Вегетарианство, гейство или подворачивание брюк за странность уже давно не считается.
• Часто странность превращается в хобби или сайд-проект. Копирайтер вдруг начинает выпускать гольфы нежного персикового цвета. Программист рисует картины, модельер пишет порнографическую прозу. Все вокруг имеют блоги с картинками, философские паблики и играют в музыкальных группах. Наличие персонального проекта важнее его успешности или финансовой состоятельности. Часто люди днём работают на работах ради того, чтобы вечерами или на выходных спускать все деньги на маленькое любимое дело.
• Часто с работой происходит такая же фигня. Чем страннее дело, которым ты занимаешься — тем круче. Дополнительную крутость вызывает непонимание того, как ты зарабатываешь себе на жизнь. В почёте диджитал-продюсеры, кураторы, независимые консультанты, творческие фотографы, журналисты сетевых проектов и журналов, выходящих максимально минимальными тиражами.
• Самый важный столичный ресурс — это вежливость. Люди настолько соскучились по душевности и простоте, что тают от искренней помощи и простого «Спасибо».
• В Москве не очень принято ходить в гости. В Череповце была обратная ситуация — в городе было слишком мало мест, в которых можно было комфортно пообщаться (кроме того, это всегда дополнительный расход для небогатых череповчан). Москвичи чаще встречаются в «третьем месте» — например, в кафе.
• Понятия дружба, приятельство и знакомство размываются. Другом становится тот, кого добавил в фейсбук. Лайкает — значит любит.
• Молодые столичные жители очень часто путешествуют. Череповчане рассказывают о поездке в Москву, москвичи — об уик-энде в Лондоне или неделе в Нью-Йорке. В каждый момент времени кто-то из моего круга общения находится за границей. Все следят за распродажами авиакомпаний и имеют по несколько виз в паспорте. Поездом ездят только в родной город, и еще «Сапсаном», в Питер.
• Если рано утром в Череповце застать молодого мужчину со стаканчиком в руке — это значит, что он идёт с ночной заводской смены и несёт сметану к пельменям на завтрак. Его московский аналог идёт на работу и несёт кофе.
• До сих пор не могу понять, кто такой москвич. Тот, у кого есть недвижимость в пределах МКАД? Тот, кто родился в столице, или в столице должны родиться и его родители тоже? Тот, кто добился успеха? Для меня москвичами являются все люди, которые в данный момент находятся в Москве.
• Одежда играет очень сильное значение. Она служит одним из главных социальных маркеров. По одёжке встречают, принимают в свой круг или отторгают из него. Все вокруг следуют моде или мимикрируют. Молодые люди предпочитают нормкор — одеваются максимально просто в вещи, которые стоят неоправданно дорого для своего вида.
• У молодого москвича есть обязательная повестка, которой он должен следовать, чтобы не выпадать из жизни. Так, нужно читать Look At Me и побольше подсайтов вроде всяких FurFur-ов, ходить на основные лекции и мероприятия, посещать фестивали, следить за топовыми людьми в фейсбуке, знать новости. Человек, который выпал из повестки, выглядит смешно, нелепо или вызывающе. Словно он забыл надеть бельё под блузку или упал в лужу.
• Жители столицы не любят власть, минимизируют свои отношения с государством. Быть оппозиционером — модно. В любой компании можно чиркнуть спичкой слов о том, как плохо стало жить, а потом полчаса греться в костре пассивной нелюбви к Путину и всему такому.
• Несмотря на все преимущества и всю необычность, Москва — это город, в котором люди живут, сопротивляясь среде, существуя вопреки. Это город, в котором хочется жить молодым, но не хочется прожить всю свою жизнь.