В последнее время вокруг ситуации в Израиле развивается очередная буча, так что я с удовольствием выскажусь по этому поводу.

Я еврей.

Хотя нет, немного не так.

Я считаю себя евреем. Мой отец — еврей, моя мама — русская, так что я человек смешанной национальности. Как мне кажется, человек не может быть полуевреемполурусским, иначе в мире было бы семь миллиардов национальностей. Если у тебя папа еврей, а мама — русская, то ты имеешь право на национальное самоопределение, сам решаешь, кем себя считать.

С точки зрения израильского закона о возвращении я могу быть признан евреем и получить израильское гражданство, хотя это будет достаточно непросто. Из-за различных националистических проблем мои папа и бабушка были записаны русскими, так что для репатриации пришлось бы поднимать архивы и долго перебирать бумажки с солидными шансами на неудачу. Однако речь не об этом.

Мне очень нравится то, что Израиль активно защищает себя от врагов и то, как он это делает. Хронология ведения боевых действий между Израилем и его соседями читается словно захватывающий роман — я вчера полночи этим занимался. Вся история Израиля — это история сверхуспешных победоносных войн. Ребята с пейсами умеют защищать свою землю и умело отхватывают то, что плохо охраняют их соседи.

Например, вот так:

Подготовка к внезапному израильскому авиаудару проводилась в полной секретности. В день начала войны, ранним утром агенты израильских спецслужб пробрались на крышу посольства США в Тель-Авиве и вывели из строя установленную там антенну слежения, чтобы не дать США возможности засечь вылет израильских самолётов. Сами израильские пилоты узнали о предстоящей операции лишь за 5 часов до авиаудара.

Первоначальный удар по Египту был нанесён в 7:45 утра. Нападению практически одновременно подверглись 11 египетских авиабаз. В операции участвовало 183 израильских самолёта, что составляло 95 % израильской боевой авиации. К 9 часам утра израильской авиацией было уничтожено 197 египетских самолётов, из них 189 на земле и 8 в ходе воздушных боёв. Было разрушено или повреждено 8 радарных станций. 6 египетских авиабаз в районе Синая и Суэцкого канала были приведены в полную негодность.

После возвращения израильских самолётов на свои базы, их дозаправки и перевооружения, в 10 часов утра по египетским авиабазам был нанесён повторный удар, в котором участвовало 164 самолёта. В ходе этого удара было атаковано 14 авиабаз и уничтожено ещё 107 египетских самолётов.

В ходе двух этих ударов Израиль потерял 9 самолётов, 6 других были серьёзно повреждены. 6 израильских лётчиков погибло, трое ранено и двое попало в плен. В общей сложности было уничтожено 304 из 419 египетских самолётов.

Несмотря на то, что египетские базы ВВС ожидали внезапного израильского удара, он всё равно оказался неожиданным для них. Удар был нанесён не на рассвете, когда обычно проводятся такие операции, а утром в более позднее время, когда бдительность на египетских базах была несколько ослаблена, патрульные самолёты были сняты с дежурства, а большинство пилотов находилось в столовой. Первая волна ударов была нанесена по взлётным полосам, что делало практически невозможным взлёт самолётов, а также посадку самолётов, находящихся в небе. Израильские самолёты атаковали авиабазы на египетской территории, проникнув в Египет с запада и севера со стороны Средиземного моря, в то время как египетские радары в основном просматривали территорию к северо-востоку и востоку, предполагая, что израильские самолёты могут атаковать только со стороны израильской границы. Кроме того израильские самолёты летели на предельно малой высоте, недоступной для египетских радаров, и соблюдали полное радиомолчание. То, что израильские самолёты атаковали с неожиданного северо-западного направления, позже дало президенту Насеру основание для обвинений ВВС западных стран в помощи Израилю в ходе войны, в частности он заявил, что в нападении участвовали ВВС шестого флота США.

Израильская атака была очень точно скоординирована. Израильские самолёты (разных типов и вылетевшие с разных баз), атаковали египетские аэродромы, находящиеся в различных частях Египта, практически одновременно.

В день израильского нападения египетские ПВО получили приказ не стрелять по пролетающим военным самолётам, поскольку существовало опасение, что может быть сбит самолёт с египетским военным командованием, отправившемся в это утро для инспекции позиций на Синае. Этот приказ усилил замешательство египтян во время израильской атаки.

Примерно в 11 часов дня Израиль стал подвергаться налётам со стороны ВВС Сирии и Иордании. В результате ответного израильского авиаудара по базам ВВС этих стран в 12:45 были уничтожены все ВВС Иордании (28 самолётов) и около половины ВВС Сирии (53 самолёта), а также 10 иракских самолётов.

Всего к концу войны израильтяне уничтожили около 450 самолётов противника, из них 70 в ходе воздушных боёв, а остальные на земле. Сам Израиль потерял 40 самолётов (среди них 6 учебных самолётов).

Вот итог типичной израильской войны:

В общей сложности, в результате шестидневных военных действий Израиль получил контроль над территорией, в 3,5 раза превосходящей его довоенную площадь.

При этом обычное описание потерь вовлеченных сторон прямо таки удивляет. Если египтяне и прочие арабы в войне против Израиля прощаются со всеми своими вооруженными силами, а их потери исчисляются десятками тысяч, то израильтяне обычно теряют несколько десятков солдат, да и те случайно давятся некошерной мацой. Как вам такой обмен?

Около 5 тысяч пленных египетских офицеров, включая генералов, были обменяны на 10 пленных израильтян.

Однако во всём этом нет места для увлекательной военной романтики. Мне кажется, что подобные успехи Израиля объясняются тем, что этому государству банально нечего терять. Если противник может проехать по святой земле на танке, то он возьмёт и проедет её всю, с юга на север или наоборот. Для противников Израиля врагами являются не конкретные политики или государственные деятели, а все евреи: от детей до стариков. Вероятно, потенциально я тоже являюсь их врагом.

Поэтому, если бы я переехал в Израиль, то я с удовольствием пошёл бы служить в армию. Моё нежелание служить в российской армии быстро бы умножилось на минус единицу, не смотря на то, что я убежденный пацифист.

˙ǝɯqdǝʚоu ‘онqvɐиǹǝuɔ ǝн оɯє он ‘ǝʞɯɐȸɐdɐ ʚ ʁ ииȸɐdɹоɯоȸ ņоɯє
ɐн оɯҺ ‘ɯиɯǝwɐε ɐʞʁнdǝʚɐн qvǝɯɐɯиҺ ņıqнqvǝɯɐwинʚ

Когда необходимость защищать свою жизнь и свой народ — это не виртуальная цель, прописанная в Конституции, а ежедневная суровая необходимость, страх и нежелание отходят на второй план. В такой ситуации пацифист быстро становится мёртвым пацифистом.

Моя связь с еврейским народом достаточно слаба, еще несколько лет назад я не знал, что мой папа — еврей и считал себя русским. В то же время у меня нет ненависти к мусульманам, особенно такой кипяще-показушной, которой любят кичиться всякие ЖЖ-блогеры.

Порой я удивляюсь неспособности умных людей абстрагироваться от стремления обмазать себя и других двухцветной краской. Самое забавное, когда люди начинают представлять целые страны как личности. Израиль-агрессор — этой такой большой и злой еврей с автоматом. Террорист-палестинец — черноволосый загорелый боевик размером с целую Газу. Наверное, людям трудно понять, что в любых вооруженных конфликтах в каждой из сторон существуют самые различные точки зрения, порой диаметрально противоположные. В Палестине живут тысячи бедных детей, которые не хотят быть жертвами бомб и ракет. В Израиле вообще есть множество евреев, которые отрицают существование Израиля или считают Холокост справедливой божьей карой.

Любая война — это смесь религии, политики и экономики. Ракеты заправляются нефтедолларами, а танки управляются желанием получить пару лишних мест для своей партии в Кнессете. Так было всегда и так будет дальше. Однако есть самый базовый уровень, на котором экономика, политика и религия отступают перед необходимостью защищать от врагов свою синагогу свой дом.

Мне кажется, радикальный ислам перестаёт быть религией, такой как христианство, буддизм и иудаизм. Он превращается в стиль жизни, оружие и цель. Трудно вести переговоры с тем, кто жаждет уничтожить тебя по каким-то религиозным, иррациональным причинам. В то же время я понимаю, что при нынешнем устройстве мира проблему терроризма и религиозной нетерпимости невозможно решить в секторе Газа или любом другом регионе. Нашей цивилизации еще предстоит развиться до уровня, когда люди смогут необратимо договариваться друг с другом хотя бы по вопросам неуничтожения друг друга. А пока этого не произошло, государства и нации должны иметь право дожить до этих прекрасных времён, даже если это право им приходится защищать с оружием в руках.

А что вы думаете по этому поводу?