В окружающем мире есть одна странность, которая никак не даёт покоя. Одновременно с развитием сети и цифровых технологий вокруг нас, мы по прежнему сталкиваемся с неудобствами и странностями реального мира. Оффлайн врезается в интернет, словно кромка стола в лицо случайно уснувшего на нём человека.

Ежедневно мы сталкиваемся с множеством вещей, которые должны были бы давно уйти в вечность, но по-прежнему живы и держатся на ногах, словно злодейский супергерой.

Вот те, что особенно раздражают меня:

• Чеки. Когда я снимаю деньги в банкомате, финансовая машина вместе с карточкой и купюрами выдаёт мне листочек — на нём методом термопечати нанесены циферки. Такой же чек мне выдают в магазине. Считается, что в случае странной ситуации они послужат доказательством совершения операции. Серьёзно?

• Билеты. Я на выходных летал лоукостером Wizzair, который обязует всех пассажиров распечатывать электронные билеты, (если они не хотят доплачивать за это у стойки регистрации). Затем эту бумажку многократно сканируют, штампуют и разрывают на части.

• Деньги. Деньги очень похожи на паспорт: достаточно того, что они у тебя есть. Иногда купюры просвечивают ультрафиолетом или просматривают на солнце (один раз наблюдал, как сторублёвую банкноту проверяли на подлинность методом лизания оной).

• Паспорта. В России без паспорта человек не может практически ничего: купить билет на поезд, получить посылку или деньги в банке. При этом я никогда не видел, чтобы паспорт как-то по-особенному проверяли: обычно достаточно того, что он у тебя есть и того, что человек на фотографии хоть немного похож на человека, протянувшего документ.

Эти и многие другие вещи существуют потому, что людям по-прежнему нужны доказательства. Доказательства оплаты, совершения услуги и просто существования человека. По сути бумажки служат эквивалентом вещам, их бессмысленной проекцией на доказательную, документальную плоскость, пахнущую целлюлозой и чернилами.

Реальные вещи как доказательства — это проявления прошлого, в которых изготовление бумажки было трудоёмким делом, требовавшим особого мастерства или технологий, недоступных обычному человеку.

Сейчас технологии развиты настолько, что изготовить любую вещь или её бумажный экивалент не составляет большого труда (особой достоверности обычно не требуется, достаточно общего сходства). У каждого из нас в запасе есть история про то, как он подделывал проездные на автобус. Ваш покорный слуга проделывал этот фокус с талонами на питание в школьной столовой. Между талоном и паспортом не такая большая разница, как это может показаться.

Однако в современном мире важные бумажки не значат ничего без их проекции на другую плоскость — цифровую. Можно подделать чек из банкомата, но верить будут не ему, а записи в базе данных. Можно попробовать подделать шенгенскую визу, однако в Европу не пустят, если данные на ней не сойдутся с данными в компьютере офицера-пограничника.

Вещи-доказательства всё чаще оказываются просто неким логином к базе данных. Где-то база вполне осязаема (как, к примеру, в банковской сфере), где-то она остаётся невидимой. Однако почти всегда бумажка оказывается фактически ненужной, служит перестраховкой и оправдывает инерционность человеческого мышления.

Электронные деньги нельзя подделать, как ни старайся — это просто запись в базе данных, к которой у злоумышленника нет доступа. Бумажные чеки тоже никому не нужны, информация о покупке хранится у продавца, и её всегда легко извлечь в случае платёжной ошибки. Если нотариально заверенная ксерокопия паспорта имеет силу, то зачем он вообще нужен? Может, достаточно внешнего сходства и четырёхзначного пин-кода? Про бумажные билеты я вообще молчу.

Жителю цифрового мира странна мысль о том, что для доказательства недостаточно данных, а нужна еще и какая-то вещь. Это так же странно, как вход в почту по книжке с паролем или переписка в фейсбуке на бланках с водяными знаками. Физически ограниченная вещь, которую легко украсть или скопировать, служит единственно верным доказательством твоего существования — удивительная, невероятная ситуация для сети.

Неделю назад я получал свой заграничный паспорт в одном из посольств. Сначала охранники не хотели впускать меня внутрь, а потом сотрудники посольства отказывались выдавать мне документ без маленькой бумажки, распечатанной на чёрно-белом лазерном принтере. «Это не бумажка, а талон! Это документ, между прочим!» — сердилась сотрудница за тёмным бронированным стеклом. Рядом мигал светодиодом банкомат. В нём следовало снять евро для оплаты пошлины, и отнести их в окошко, расположенное в метре от банкомата.

В мире, где у бомжа нет паспорта, но есть доступ в интернет, единственным документом или идентификатором должна служить только информация: пароль, пин, воспоминание, изображение, отрывок стихов, сохранённые в человеческой памяти и сверенные с памятью машины. Все документы всегда с собой, в несгораемом костяном сейфе.

Паспорт, чек или бумажные деньги должны стать дополнительной опцией — для тех, кто любит фотографировать на плёнку или слушать музыку с пластинок (скоро к ним прибавятся читатели бумажных книг вроде меня). Странно, что мы с вами можем пообщаться в комментариях к этой записи, но не можем отправить друг другу письмо и получить его без паспорта. Не менее странно то, что это нас не раздражает (или раздражает недостаточно сильно для того, чтобы подобные анахронизмы остались только в музеях).