Я готов простить Почте России очереди, постоянные задержки посылок, готов простить и забыть целую кучу неудобств и проблем. Но одного я ей никогда не прощу. Вот этого:

У человека, который шлёпает печать на лицевую часть открытки, нет сердца. Штоб ему татуировку на лоб набили вместо копчика.

Только что приехал со встречи с телеведущим, писателем, журналистом, публицистом и теперь вот еще и оппозиционным политиком Леонидом Парфёновым. Леонид активно пишет свой цикл книг-фотоальбомов «Намедни» и ездит по городам представлять его публике. В Череповец с такими презентациями он приезжает чуть чаще, потому что он родился и вырос в этом городе.

Разумеется, Леонид приехал говорить, прежде всего, о книгах. Он пишет масштабный цикл рассказов об истории окружающей действительности: людях, событиях, фактах, судьбах. В каждой книге несколько сотен отдельных глав, щедро сдобренных фотографиями. Одним словом, книжки классные, но я не купил — стоят дороговато да и как-то неправильно покупать книгу только потому, что её прямо при тебе может подписать автор.

Как обычно бывает в таких случаях, на небольшие встречи с известным человеком приходит парочка городских сумасшедших. Леониду тоже досталось. С одного края толпы стоял его подвыпивший одноклассник, поднявший над головами людей жуткую ксерокопию их школьной фотографии. Он блаженным голосом кричал: «Лёня, где твоя рубашка в горох? Почему ты моей маме, школьной учительнице, в четвертом классе провокации устраивал?» С другой стороны тихий безумный шептал Парфёнову что-то про их общего знакомого Бориса Борисовну Пугачеву и совал в руки какую-то книжку. Всё это со стороны выглядит весьма забавно, но осадок неприятный оставляет.

Вопросы иногда попадались очень в тему и звучали достаточно классно — Леонид с удовольствием рассказывал о своих нынешних и будущих проектах, о книгах, фильмах и так далее. Я хорошо помню его замечательные исторические фильмы и цикл телепередач «Намедни», но многие собравшиеся следят за его творчеством гораздо активнее моего. Это приятно. Неприятно то, что большинство людей вообще не умеют задавать вопросы: встанут и начнут рассказывать о себе, о том, как им приятно и прочее бла-бла. Думаю, это исправится со временем.

Вопросы про книжки кончились достаточно быстро, начались вопросы про политику. Парфёнов известен как активный участник движения за честные выборы «Лига избирателей». На предстоящих мартовских выборах он даже приедет в родной Череповец наблюдателем — в избирательную комиссию в школе, в которой учился. Вопросы в основном задавали хорошие и правильные. Я лично спросил про то, как Леонид относится к Алексею Навальному. На мой взгляд, у Парфёнова  честное, острое, мощное и адекватное отношение к социально-политической действительности. Было приятно слушать.

Успел записать за ним несколько фраз — предлагаю их вам:

• Мы живем в ренессансе советской античности.
• Марка мобильного телефона — это современная религия. У меня вот Блекберри, и это тоже выбор.
• Раньше человек при себе имел только три вещи: ключи, часы и деньги. Ни у кого не было мобильных телефонов, но увидеться было достаточно легко. Сейчас у всех мобильные, но встретиться в большом городе практически нереально.
• Свобода политического выбора — это не только возможность прийти и проголосовать. Это еще и возможность отстоять свои убеждения, донести их до тех, кого мы выбирали.
• Современная политическая система похожа на веер. Не все его лепестки еще раскрылись.
• Кто бы ни был президентом, он будет президентом переходного периода. Ему в любом случае придётся менять систему, потому что все понимают, что так дальше нельзя.
• Глупо ожидать от власти честности и активных действий. Странно думать, что они бросятся демонтировать систему, которую сами так долго строили.
• У всех арабских революций есть одно общее — во всех странах, где они произошли, у власти были старые полковники, которые пришли к ней 30, 40 лет назад, и не собирались уходить на пенсию. Эти руководители были словно женаты на своих странах. В то же время, в этих странах сложилась особая демографическая обстановка — до 70% их населения были представлены молодежью, поколением фейсбука и твиттера. Молодежь хотела двигаться вперед и хотела жить лучше, и она понимала, что в существующей системе для неё нет места.
• Фейсбук и твиттер сами по себе не являются синонимами революции. Это просто средства общения недовольных властью людей.

Людей было достаточно много, на мой взгляд, человек двести. Люди стояли в несколько рядов и даже сидели на лестницах.

Одним словом, было очень здорово. Жаль только, что в этот город достаточно редко приезжают умные и симпатичные люди.

Продолжаю знакомить читателей этого блога со своим скромным фототворчеством. Итак, мои избранные фотографии за февраль в виде фоторамы:

Всем привет! Можете нас поздравить — мы вчера открыли ящик Пандоры и выпустили ее гулять по нашей квартире…

Пандора — трехмесячная кошка абиссинской породы дикого (rubby) окраса. Вот что пока могу сказать:

• Абиссины — весьма редкая порода. В Вологодской области две таких кошки (наша — третья), поэтому ехать пришлось за ней в Ярославль. Всего проехали на машине за ней восемь часов, уф.
• Несмотря на то, что питомников абиссинских кошек достаточно много, все они продают котят только стерилизованных «для дома». Мы искали кошку так называемого брид-класса: она может участвовать в выставках и приносить котят. Найти такую оказалось очень и очень непросто. Заводчики называют кошек «животными», наотрез отказываются продавать машину по производству денег и воюют друг с другом, объединяясь в небольшие сообщества-синдикаты. Однако свой квест мы выполнили с честью.
• Пандора, как и любая другая абиссинская кошка, отличается особой подвижностью. Она высоко прыгает, быстро бегает, делая все это с особой грациозностью. У абиссинов длинные лапы и природная тяга к приключениям. Эта порода ближе всех к дикой природной африканской кошке — она была приручена всего век назад.
• Еще одно свойство кошки — особая любовь к своим хозяевам и стойкое нежелание оставаться одной. Пандора всегда с нами: в гостиной и спальне, на кухне и в ванной. Кошка не спит одна.
• Кстати, о сне. Сегодня мы спали часа четыре — маленькое чудовище проснулось в три ночи и начало ползать по нам, неистово мурча. Пандора спала у меня в голове, ногах, слева и справа. В итоге я половину ночи провел в смутной тревоге за котенка, стараясь не причинить ей вреда неосторожным движением. Разумеется, часов в семь, когда я начал забываться приятным утренним сном, кошка решила, что хозяевам пора вставать и начала играть с моей ногой.
• Я первый раз вижу кошку, которой скучно внизу, на полу. В тот момент, когда я пишу эти строки, Пандора спит на достаточно высокой полочке на кухне. В наследство от своих диких предков кошка получила развитую способность перемещаться по вертикальным поверхностям с той же скоростью, что по горизонтальным.
• Пока что Пандора любит кушать то, что ей нельзя и плоховато кушает то, что можно. Надеюсь, мы отучим ее от свежей семги.

С момента появления Пандоры в нашем доме прошло чуть более суток, но за это время кошка смогла легким движением хвоста сдвинуть наш привычную жизнь с оси и закрутить ее вокруг себя. Мы уже её обожаем.

Друзья, позвольте продолжить свою небольшую серию художественных рассказов, начатую с Эдварда Хоппера. Сегодня у нас в гостях Уильям Тёрнер. Входите, Уильям, ставьте свое ведро с акварелью в углу, сумку с кистями и стермянку поставьте здесь. А где ваш холст? Что? Не проходит в дверь?

Джозеф Маллорд Уильям Тёрнер — это последний романтик рок-н-ролла пейзажной живописи, британский Айвазовский, неземной красоты человек и один из моих любимых акварельных художников.

Я долго отбирал картины, которые хотел показать вам. Это достаточно непростая задача — за свою долгую и плодотворную жизнь Тёрнер оставил благодарным, но по большей части мало что знающим о нем самом потомкам более трехсот больших полотен, десятки тысяч рисунков, набросков, эскизов и графических дневников. В Великобритании его картины хранятся в специально выстроенной для этого галерее, но даже ценители Тёрнера со знатоками иногда обнаруживают в запасниках нечто совершенно новое и неизвестное для себя.

Иногда мне кажется, что Тёрнер не рисует, а выжигает свои картины. Это не художник, а лазерный широкоформатный принтер — мощные всполохи застывшего света, огромный, нечеловеческий пожар на каждой картине.  Тёрнер мог бы рисовать арт к «Звездным Войнам», ему только надо бы перерисовать парусники в зведолеты и постараться провести хотя бы несколько прямых линий.

Для Хоппера люди — это манекены для краш-теста, которые он старательно рассаживает в картине, а потом разбивает о тяжесть жизненной ситуации. Для Тернера люди вообще не имеют никакой ценности — он рисовал их потому, что тогда было просто принято рисовать людей. Художественное мясо, три мазка на каждого человека. Даже свой автопортрет Тёрнер нарисовал с каким-то видимым пренебрежением, постоянно скатываясь в импрессионизм.

Архитектура — отдельная тема творчества Тёрнера. Сначала он старательно вырисовывает сложные викторианские постройки и интерьеры, а потом, злорадно хохоча, смазывал прямые линии. Огромные, нечеловечески мощные здания на картинах Тёрнера плавятся и дрожат, словно свеча в доменной печи.

Говорят, Джозеф любил рисовать вслепую, не глядя на холст. Наверное, где-то недалеко от его мастерской круглосуточно работал маленький акварельный заводик. Да-да, тот самый, справа от мастерской по производству холстов и кистей.

Тёрнер не жалел ни себя, ни красок, ни зрителя, ни классическую живопись. Джозеф Маллорд Уильям Тёрнер закончил собой период солнечных полотен, могучих пейзажей, пятиметровых холстов, парусников и многотысячных баталий. Это был художник, который умел рисовать в классической технике как никто другой. Но ему просто было скучно в рамках канонов, он видел мир иначе. Здорово, что есть возможность насладиться этим миром вместе с ним.

У вас бывает такое, что вы время от времени встречает какое-то явление, факт или интересную особенность, которая повторяется раз за разом, все время оставляя вас в неведении? У меня такое постоянно случается никогда такого не было, и вот опять. Сегодня речь пойдет о песне «Sixteen Tons».

«Sixteen Tons» — это культовая американская песня, написанная в середине сороковых годов прошлого века. В ней поется о тяжелой доле шахтеров, которые вынуждены были жить и работать буквально на износ. 16 тонн — это норма выработки, которую должны были выдавать «на гора» шахтеры. В реальности добыть такое количество угля практически вручную было невозможно, так как помимо выработки шахтер должен был еще откачивать воду, очищать проходы и делать кучу другой работы — все это, разумеется, бесплатно. Помимо этого угледобывающая компания селила шахтеров в собственных общежитиях и обязывала покупать продукты питания только в собственных магазинах (цены в них, разумеется, были завышены). Шахтеры были настоящими рабами, а норма в 16 тон превращалась в мифический способ освободиться от этой кабалы и заработать хоть сколько-нибудь. Свет в конце бесконечного угольного туннеля.

Авторство песни не удалось доказать никому, а вот пели ее все, кто хотел — добрая половина американских исполнителей с середины прошлого века и до наших дней включительно. Аллюзии на песню есть в множестве фильмов, в «Симпсонах» и «Южном парке» (хотя там разве что только Навального не показали еще). А еще в Москве есть клуб «16 тонн». Говорят, есть какая-то советская дворовая песня на мотив «16 тонн», но я ее никогда не слышал.

Вчера я побывал на одном из самых крутых джазовых концертов в своей жизни.

Например, я никогда не видел, чтобы на виолончели играли так, как это делает чувак на фото ниже — он играет на ней смычком и двуручным теппингом, использует виолончель в качестве контрабаса и гитары, пропускает звук через гитарые примочки: хорус, дилей и крайбеби, при этом время от времени напевая или насвистывая себе тоники. Неудивительно, что в свое тридцать лет у него за плечами уже две премии Гремми.

Однако мой вопрос не относится к его джазовым талантам. Вчера, обрабатывая эту фотографию, я вдруг понял, что с ее помощью легко угадать город, из которого он приехал. Сможете?

Итак,

Откуда приехал виолончелист?

 

Швейцария — страна банкиров, США — предпринимателей, ну а в России все поголовно рождаются художниками. Готов поспорить, если вы выйдете из дома и пройдете не более ста двадцати четырех шагов, вы обязательно увидите что-нибудь подобное:

Если повезет, корабль будет чуть получше. Быть может, примерно такой:

Милый сердцу советский поп-арт на грани китча. Трансформаторная будка в роли холста, в главной роли — детских сказок герои. Ровные, смелые мазки малярной кистью, образ картины в голове (и редко на бумаге), за спиной — уроки рисования в школе и лично выдуманная забота о детях. Энное количество краски, поделенное на ноль способностей, дает бесконечность и бессмысленность неоцененного таланта.

Поколение фейсбука не будет рисовать корабли на стенах. Эй, корабли, я буду скучать.

Я тут несколько раз писал про интересные языки и диалекты, решил вот продолжить начатое.

Наверняка вы все уже знаете про то, что английских языков — множество, в каждой стране и даже в каждом штате они немного различаются. В Австралии тоже есть свой английский, который неофициально называется strine.

Strine — это самый распространенный из трех австралийских диалектов. Он отличается какой-то особой нечеткостью и смазанностью произношения. Послушать strine очень легко на примере знаменитого Стива Ирвина (того самого, которого убил скат).

Есть шутливое стихотворение, которое показывает разницу между обычным английским (слева) и strine (справа).  Как говорится, оцените разницу:

Without you, without you, I can hardly live without you, And I dream about your kisses night and day. If only we could be alone, Just you and me and on our own, And we’d dream about the moon up in the sky. Without you, without you, How am I gonna live without you? While you’re only in my dreams I’m always cryin’. And as true as heaven above You must know I need your love ‘Cause without you in my arms it’s no use tryin’.

With air chew, with air chew, Iker nardly liver there chew, An I dream a badger kisser snite and die. Phoney wicked beer loan, Jars-chewer mere nonnair roan, An weed dreamer batter mooner pinner sky. With air chew, with air chew, Hair mike-owner liver there chew? Wile yerrony immy dream sigh maulwye scrine. Anna strewer seffner barf, Yuma snow-eye Nietzsche laugh, Cars with air chew immy arm sit snow-ewe Strine.

А еще про strine есть шутливая фраза-обзывалка Emma Chisit. В 1964 году в сиднейской газете описывался случай, когда к британскому писателю подошла поклонница и, протягивая ему его новую книгу, сказала: «Emma chisit?». Женщина, разумеется, спрашивала «How much is it?» на strine, а писатель подумал, что ее зовут Эмма Чизит и подписал ей протянутую книгу на это имя.

Марки бывают не только почтовыми — наклеивающиеся печатные знаки использовали и используют десятки тысяч организаций по сотням поводов. Однако самым массовым проявлением непочтовой марки стала так называемая профсоюзая марка. Выглядит она примерно вот так:

Ее наши бабушки и дедушки использовали в качестве подтверждения профсоюзных взносов. Такие марки наклеивались в специальную книжечку. Вот она снаружи:

А вот она же изнутри:

К сожалению, у меня есть только один вид профсоюзных марок — те, что на первой картинке. Поэтому, если у вас, ваших дедушек и бабушек есть старые профсоюзные билеты, а в них есть марки — пожалуйста, отсканируйте и пришлите, буду очень рад.