Искусствоведы Александр Иванович Анисимов и Игорь Эммануилович Грабарь в июне 1918 года вошли в состав Комиссии по сохранению и раскрытию памятников древней живописи. Эта комиссия была очень необычным инструментом — каждая из заинтересованных сторон считала её «своей»: большевики полагали использовать Комиссию для нападок на церковь, церковь полагала с её помощью спасти свои сокровища, а сами искусствоведы служили науке и российской культуре.

Из письма Александра Анисимова Игорю Грабарю из Кирилло-Белозерского монастыря от 7 сентября 1918 года:

Местный викарий епископ Варсонофий отнесся к нам вполне любезно и разумно. На другой день по нашем приезде «Успение» Рублёва было вынуто из иконостаса, перенесено в архиерейский дом и освобождено от оклада. А на третьи сутки начались работы по расчистке и проклейке. С епископом мы очень ладим, как я Вам и предсказывал. Я предложил ему отобрать из вещей, вышедших из употребления, все достойные охраны и устроить специальное древнехранилище, отдав на это половину своего большого и хорошего дома. И он отозвался очень сочувственно, и кое-что мы уже начали приводить в исполнение.

Из письма Анисимова Грабарю от 17 сентября 1918 года:

Милый Игорь Эммануилович! В эту субботу был арестован епископ Варсонофий в момент возвращения со мною в экипаже из Гориц. На рассвете следующего дня он был выведен с игуменией Ферапонтова монастыря, двумя горожанами и двумя крестьянами в поле и расстрелян. Растрел произвели присланные из Череповца красноармейцы. Стреляли в спину. Передают, что епископ был убит только седьмым залпом и в ожидании смерти всё время молился с поднятыми к небу руками и призывал к миру.

Я не стану распространяться об остальном. Жизнь здесь, и раньше не веселая, превратилась в какой-то кошмар: чувствуешь себя запертым в тесный зловонный зверинец, где принужден испытывать все ужасы соседства с существами, коим нет имени. Но закончить работу необходимо.