OED — самый полный словарь английского языка, исторический, включающий в себя в том числе устаревшие слова и значения, и прослеживающий с помощью цитат историю значений и употреблений всех слов и фраз. Если вы не имели с ним дела, это сухое описание не может передать его величие. Ничего подобного для русского языка, например, не существует (самое близкое по замыслу — Большой академический словарь, но по охвату и исполнению ему с OED не сравниться). Но русский тут не исключение; я вообще не знаю ни одного словаря ни на одном языке, который может соревноваться с OED по тому, насколько ему удалось зафиксировать английский язык во всей его истории и современной полноте. Может, есть такие, я не говорю, что нет, я же не лингвист и не лексикограф, но мне неизвестны. Я рассказывал уже когда-то эту историю тут, но расскажу еще раз. Впервые я увидел OED, старое потрепанное первое издание, в школьной библиотеке израильской школы, где учился последние два класса. Я не понимал, что такое бывает. Помню, что стоял часами, даже не относил к столу, а просто стоял в проходе, опираясь раскрытым томом о полку, и листаллисталлистал. Тогда мне даже не приходило в голову, что у меня такой свой может дома быть. Году примерно в 98-м, когда я уже знал, что OED продается в сетевых книжных магазинах типа Амазона, но стоит полторы тысячи долларов (не считая доставку), и мне его никак не купить, я узнал случайно, что на каком-то сайте он продается с огромной скидкой. Кажется, это промелькнуло в переводческой рассылке, которую я читал тогда, или в другом подобном месте. Сайт был одним из многих конкурентов Амазона, возникших на волне доткомовского бума — пару лет спустя они все благополучно утонули. Цена была что-то вроде $250 — все еще очень много, но за 20 томов OED. Я поторопился зарегистрироваться на сайте и отправить заказ, и тут же послал письмо об этом нескольким друзьям. Через несколько часов цена прыгнула вверх до $1500; один из моих друзей успел заказать, другой нет. Полагаю, что это была не скидка, а чья-то ошибка; так или иначе, к чести забытого мной сайта, они выполнили заказ. Через несколько недель на квартиру моей мамы в Ришон ле-Ционе (туда заказать надежнее, чем в общежитие, решил я) пришла повестка о том, что на почте ждет посылка. У нас не было тогда машины; впрочем, почта была недалеко, в километре от дома, и я решил, что дотащу как-нибудь. OED пришел в шести тяжеленных картонных коробках, таких, что две сразу не поднять, и вот я, под июльским израильским солнцем, тащил их короткими перебежками от почтового отделения домой. Отнесешь одну на сто метров, вернешься, следующую, еще одну пинками по асфальту, потому что сил уже нет, следующую опять в руках, и еще, и вот перетащил все. Отдохнул, следующие сто метров. Я явно недооценил вес словаря и расстояние до дома. Пропотел до отвращения. Руки болят (ухватить коробки удобно — и то никак, ручек не было). Устал. Спину ломит. Пот заливает лоб. И сквозь это все — тесное счастье в груди. → ЖЖ
When the train returned to Queensboro Plaza, I craned my neck as we entered the station. Perhaps you were there, on the platform, still waiting. Perhaps I would see you, smiling and bright, your long gray hair waving in the wind from the oncoming train. But no, you were gone. And I realized most likely I would never see you again. And I thought about how amazing it is that you can know somebody for sixty years and yet still not really know that person at all. I stayed on the train until it got to Union Square, at which point I got off and transferred to the L. → Craiglist.
Эти ребята не были дуракам, чтобы ходить и рассказывать свои секреты повсеместно — ведь живописец это работа, работа за немалые деньги. Ян Ван Эйк никогда не записывал формул своих лаков и красок — очевидно он не хотел, чтобы они попали в чужие руки. Прекрасное время Ренессанса известно тем, что помимо взлета искусств в то время были большие конкурсы за заказы и прирезать могли запросто. Получается, что для художника куда выгодней если все непосвященные люди будут считать, что секрет в руках мастера и их не украсть. → ЖЖ.
Помню момент, когда мы организовали очень мощный флешмоб на Пушкинской: «Я милого узнаю по походке» в апреле 2004-го. Это было реально похоже на какой-то фестиваль. Было больше тысячи участников, ушло огромное количество сил, чтобы это организовать и весь процесс проконтролировать. Там было одновременно три сценария. Причем участник получал инструкцию только на месте. Обычно флешмоберы выполняют один сценарий и потому могут друг друга идентифицировать в толпе. А здесь идея была в том, чтобы развести всех по трем сценариям и сделать одновременно зрителями другого флешмоба, не ведающими о его существовании. Мы равномерно распределили по всем участникам три типа сценария, и каждый из них знал о существовании только своего. Первый сценарий предполагал стояние в очереди в билетную кассу и попытку приобретения несуществующих билетов на Челентано. Второй — стояние в очереди в туалетную кабинку задом наперед. Третий — ходить странной походкой, причем походок было придумано три типа. → Афиша.
С дизайнерами все по-другому. Они привыкли себя продавать клиентам напрямую, они больше знают про отношения с клиентом, про менеджмент, наверно, и про торговлю. И с нами они общались по-другому, чаще пытались понять, что именно они получат от курса. Может быть, это происходило потому, что дизайнеров в России бесплатно никто нигде не учит, поэтому они привыкли к платному образованию — не знаю. → Нат.
Фрустрация среднего класса связана прежде всего с тем, что ты можешь работать в хорошем офисе, ездить на неплохой машине, сидеть в уютном кафе, заниматься в нормальном фитнес-клубе, доходы менеджеров уже больше, чем в Европе. Но потом ты случайно зацепишь машину в соседнем ряду — и четыре часа ждешь сотрудника ГИБДД. Есть вещи, от которых ты страдаешь и никак не можешь их изменить. → GQ.
Вот людей высадили в чистом поле, вертолет улетел, мобильный телефон, как правило, не ловит сеть. Надо выбирать место для лагеря. Обычно лагерь делают неподалеку от места, где будет садиться вертолет. В общем-то, лагерь ничем не отличается от туристического — разве что каски висят на деревьях да пожарное оборудование лежит рядом. Кромка пожара может быть расположена от лагеря на разном расстоянии, но желательно не совсем уж далеко, ведь группе придется ежедневно ходить туда «на работу», иногда даже по несколько раз на дню, а дорога всегда тяжелая, на себе нужно тащить оборудование и часто — воду. → ЖЖ.
В воскресенье, 18 августа, мы с Аней участвовали в питерском «ресторанном дне».
«Ресторанный день» — это международный праздник самодеятельной еды. В оговорённую дату на улицах крупных городов появляются десятки, сотни точек, в которых небольшие компании и семейные пары предлагают желающим напитки и вкусняшки, сделанные своими руками. 18 августа в Санкт-Петербурге работало около 200 ресторанчиков. Один из них был нашим.
К этому дню мы и готовились, и не готовились одновременно. О нашем участии знали примерно за месяц, но времени на осуществления всех планов не было. Между возвращением из небольшого путешествия в Хельсинки и отъездом на Ресторанный День в Питер оставалось всего пара дней, которые мы потратили на приготовление еды и небольшие сборы.
Решили угощать французской выпечкой: финансье и канелли. Для любителей традиционной выпечки имелись овсяное печенье с шоколадной крошкой и маффины с черникой. Для любителей здорового питания — самодельные конфеты без сахара и глютена. Выпечка должна была дополнить кофе, который варили друзья из «Tipi Coffee». Вместе с ними мы и встали за одним столом.
Мама Ани успела сшить нам крутые клетчатые фартуки. Еще успели сделать открытки с рецептом печенюшек, которые потом раздавали всем желающим, вот такие:
Изначально мы хотели напечь всё в ночь перед «Ресторанным Днём», и рано утром везти всё на самолёте в Питер. К сожалению, в субботу самолёт летел очень неудобно, и нам пришлось везти выпечку ночным проходящим поездом, так что она получалось чуть-чуть остывшая, не с пылу, с жару. Готовить мы стали в субботу вечером.
Это был маленький кулинарный ад. Нам вдвоём нужно было испечь еды примерно на сто человек. Ингредиенты для приготовления бессчетной армии маффинов и прочей выпечки я с трудом донёс до дома, пакеты весили килограммов десять. Одной черники принесли литра три. С шести до двенадцати мы всё это мешали, настаивали, заваривали, заливали, пекли, остужали и упаковывали.
Мне кажется, я никогда так не уставал за приготовлением еды. Зато в какой-то момент почувствовал кулинарный дзен — в этот самый момент я выпекал печенье на трёх противнях, попеременно их загружая и разгружая. В итоге за шесть часов кухонного марафона мы успели приготовить только 2/3 того, что планировали. В холодильнике осталось еще два литра теста для канелли, а маффинов испекли только треть. Перед приготовлением мы, конечно, убрали кухню, но готовить выпечку всё равно пришлось с большой предосторожностью, кошка не давала прохода. Было немного страшно испечь маффины с шерстью вместо черники.
Утром мы с некоторым трудом нашли наше место. Я, конечно, немного привык к дворам-колодцам, но этот двор был особенно запутанный. Нам показалось, что наши гости никогда не доберутся до маффинов и кофе. В углу сложносочинённого двора расположилось несколько столов, на которых раскладывались рестораторы. Фактически нас приютил хостел — он обеспечивал электричеством, ванной, а также сам продавал немного лимонада от своего стола.
Ожидалось, что у хостела разместятся пять ресторанов, но по факту первые два часа мы стояли вдвоём, а потом подтянулось еще два заведения.
Вот одни из наших соседей — кулинарная студия.
Девушки — большие молодцы. Их выпечка выглядела просто великолепно, лучше, чем во французской патиссерии. Плюс ко всему выручку они собирались потратить на благотворительные цели. К концу дня они почти всё продали, здорово.
Вот еще одни соседи — «Паштеты и багеты». Девушка продавала очень вкусные паштеты, хитрое желе из свеклы и итальянскую выпечку с кремом, а также яблоки. У неё тоже всё время была очередь, и я думаю, что она довольна результатом.
Я успел сфотографировать еще одну девушку, но про её выпечку и успехи особо ничего не знаю. Выглядело всё очень достойно: и маффины, и оригинальный самосборный стол.
После полудня начали собираться первые посетители. Порой их было довольно много, так, что они вставали в небольшие очереди за выпечкой. Иногда не было почти никого, приходили только друзья:
Дима ☝ не только выпил два лимонада сразу, но и дал прокатиться на ломбарде лонгборде. Делать это, не снимая фартук было в два раза сексуальней.
За семь часов у нас два раза брали интервью. Сначала девушка из молодёжного проекта с подозрительным названием просила нас говорить в микрофон разные глупости, а сама снимала нас на плазму планшет. Потом пришли девушки из питерского «РИА»:
Девушка с блокнотом справа — единственная, кто смогла уговорить Артура продать кофе за 50 рублей вместо ста. Многие снимали на камеры, не снимая велошлема.
К концу народ плавно рассосался, оставив нас без французской выпечки и конфет. Печенье почему-то покупали не особо. Пышные булочки — тоже.
В восьмом часу мы потихоньку собрались, раздарили остатки выпечки друзьям и хостелу, и поехали на вокзал.
Если рассматривать наше участие в «Ресторанном дне» с коммерческой точки зрения, то наше семейное предприятие с треском прогорело. Мы потратили 13 тысяч на дорогу из Череповца в Питер и обратно, и еще 3 тысячи — на ингредиенты для выпечки. Заработали всего чуть меньше 4 тысяч рублей.
Однако финансовая сторона вопроса нас интересовала слабо — мы ехали за новыми впечатлениями и опытом, коих получили немало. Вот немного впечатлений:
Если хочется заработать, нужно придумывать что-то новое, небанальное. Маффины и печенье каждый петербуржец видит с детства, и за такой выпечкой не очень интересно идти на «Ресторанный день». Нужны какие-нибудь буррито или митболы. Недалеко от нас во дворах стоял жёлтый запорожец, в котором жарили мясо. Говорят, это был мощный вау-фактор для посетителей, и они едва ли не дрались за возможность попробовать цыплёнка, жаренного в двигателе.
Мы установили достаточно демократичные цены на выпечку. Маффин у нас стоил 50 рублей, остальное — в диапазоне от 30 до 20 рублей. Теоретически можно было увеличить все цены раза в два с небольшой потерей покупателей, и заработать тысяч 7-8. Друзей мы старались кормить бесплатно. Если не ехать из другого города, то окупиться и заработать можно достаточно легко.
Мы получили огромный левел-ап в логистике и подготовке ресурсов. Порой случались забавные штуки. К примеру, мы не могли купить специальную форму для канелли даже в специализированных финских магазинах для кулинаров, но купили парочку в подвальном магазинчике бытовых приспособлений в Череповце. Да просто перевезти несколько сотен единиц выпечки из одного города в другой — это очень сложно.
Очень много зависит от места участия. Мы были в неплохом, но достаточно труднонаходимом месте. Рестораны, встававшие в более плотные точки, получали большее количество покупателей, и, соответственно, больший оборот.
Нужно обязательно иметь салфетки для тех, кто хочет покушать на месте и пакетики для тех, кто хочет унести с собой. Салфеток мы захватили в достатке, а пакетики Аня делала прямо на месте методом боевого оригами.
К сожалению, у нас не было места, где люди могли бы присесть. Многие рассаживались на бордюры поребрики вокруг подъездов парадных. Мы и сами устали стоять за семь часов.
Оформление, фишки — всё это очень важно. Нужно придумать и реализовать разные штуки, которые нравятся людям. У нас были только фартуки и визитки. Простор для творчества была очень большой, но мы эту ниву не распахали.
Спасибо всем друзьям за участие. Семейной паре Зомб за компанию и зомбомобиль, семейной паре Юдаевых — за стол. Семейной паре Пайкиных-Захаровых — за то, что взяли нас в дело. Спасибо всем, кто пришёл. Кто не пришёл — сам виноват.
Будем ли мы участвовать в новом «Ресторанном дне»? В Москве или Питере — вряд ли. Везти выпечку на поезде и кормить ей себе в убыток интересно только в первый раз. Мы лучше постараемся организовать нечто подобное в нашем городе, благо у нас теперь есть и опыт, и инфраструктура, и чёртова куча форм для выпечки, которые не помещаются на кухне.
⌘ ⌘ ⌘
Как многие из вас уже догадались, все фотографии в этом посте сделаны на плёнку. Точнее, на эту малютку — Diana Mini:
Плёнка — Kodak Gold, безо всяческой обработки. Думаю освоить камеру и снимать на неё качественней.
Чаевые в ресторанах и кафе — странная штука. Кажется, что у них разумный, понятный принцип: вознаграждать обслуживающий персонал за хорошую работу. Однако этот принцип мутировал во что-то непонятное и нелогичное.
Считается, что за еду и атмосферу ресторана мы платим хозяину заведения, которого не видим и не знаем. Зато официанта мы видим, общаемся с ним. Он улыбнулся, подсказал — приятно, пробежал мимо или забыл заказ — плохо. Он ведь, бедняга, сидит наверное на зарплате у хозяина, куда уж тут быть вежливым с каждым. Чаевые официанту рассматриваются как завуалированная плата за обслуживание в обход заведения — эти деньги не вносятся в счёт. По сути, это узаконенная взятка.
Предполагается, что чаевые затем официанты разделят между собой. Вот что пишет Людвиг Быстроновский, поработавший немного в Кафе Студии Лебедева:
Все чаевые складываются в общую банку. Потом их, наверное, как-то делят. Я не стал дожидаться раздела, да и не считаю, что мне было положено что-то, поэтому про пропорции ничего не скажу. Есть один момент, связанный с тем, что если кто-то нечаянно проебет, например, что-то пробить, то скорее всего, покрывать будут все из этой банки. Врать не буду, сам с этим не сталкивался, но подозреваю, что.
Делёж разный. Обычно 5-10% от суммы на кухню, какую-то долю бармену, остальное пополам официанты делят + рублей 200-300 на мойку.
Раньше была примерно похожая ситуация. У Гиляровского можно найти отсылки к разным системам, от
Расчеты с буфетом производились марками. Каждый из половых получал утром из кассы на 25 рублей медных марок, от 3 рублей до 5 копеек штука, и, передавая заказ гостя, вносил их за кушанье, а затем обменивал марки на деньги, полученные от гостя. Деньги, данные «на чай», вносились в буфет, где записывались и делились поровну. Но всех денег никто не вносил; часть, а иногда и большую, прятали, сунув куда-нибудь подальше. Эти деньги назывались у половых: подвенечные.
— Почему подвенечные?
— Это старина. Бывалоче, мальчишками в деревне копеечки от родителей в избе прятали, совали в пазы да в щели, под венцы,— объясняли старики.
до
Половые и официанты жалованья в трактирах и ресторанах не получали, а еще сами платили хозяевам из доходов или определенную сумму, начиная от трех рублей в месяц и выше, или 20 процентов с чаевых, вносимых в кассу. Единственный трактир «Саратов» был исключением: там никогда хозяева, ни прежде Дубровин, ни после Савостьянов, не брали с половых, а до самого закрытия трактира платили и половым и мальчикам по три рубля в месяц.
— Чайные — их счастье. Нам чужого счастья не надо, а за службу мы платить должны,— говаривал Савостьянов.
Лично мне вся такая система не нравится. Возникает ощущение, словно в мире есть какое-то глобальное непонимание. Мы не платим чаевых в супермаркете, кинотеатре или в такси. Я сейчас долго думал, пытаясь вспомнить сферу обслуживания, в которой принято оставлять чаевых, и ничего не вспомнил кроме кафе и ресторанов. Какая-то странная ерунда.
Более того, все вокруг уверены, что чаевые платить нужно. Никого не интересует, понравилось ли мне обслуживание или нет, зато все знают средний процент от чека. Якобы принято платить 5%. Почему именно 5%? Как можно измерять хорошее обслуживание суммой моего заказа? Судя по такой логике, посетителя, заказавшего бутылку марочного вина к мраморному стейку должны обслуживать лучше, чем того, кто просто зашёл выпить кофе.
Помню, однажды в Германии я не понял вопроса, какую сдачу хочу получить со своей купюры. Мне тогда показалось, что официант просто не может выполнить в уме простую калькуляцию, и я сосчитал сам. До сих пор помню кислое выражение его лица — получилось, что я ему не оставил чаевых. Он очевидно сделал вид, что я его обидел. Серьёзно, не понимаю такого. А вот вчера я прилетел из Финляндии, где чаевых вообще не принято давать — подумают, что ты просто забыл деньги, и вернут. Разве что в дорогих ресторанах можно оставить на чай, но я в таких не был. В Италии чаевые вносились в сумму чека, и ты был обязан их платить, даже если не хочешь. При этом официанты недвусмысленно пытались попросить еще чаевых, сверху. В США из-за чаевых могут вообще уволить.
Хорошая альтернатива чаевым — баночка на кассе с надписью «Tips». В неё можно положить пару монеток и демонстративно не заметить в случае факапа обслуживающего персонала. Один раз я видел баночку с дурацкой наклейкой «No tips — bad sex».
Еще проблема в неоднозначности оценки качества обслуживания. Что такое хороший ресторанный сервис? Для одного это когда не обхамили и принесли то, что заказывал, для другого — когда официант открывает бутылку вина строго на север и посыпает спагетти перцем как положено, по часовой стрелке. Всё так сильно различается от страны и места, что общих правил выработать трудно. Вот и «Слон» пишет:
Как обычно рассуждают? Посетители ресторанов любят чаевые, потому что это делает их хозяевами положения… Обслуживающий персонал видит в них справедливую оценку своего таланта и усилий… Владельцам ресторанов нравятся чаевые, поскольку они избавляют их от необходимости переплачивать супервайзерам…
«Есть только одна проблема: ничто из перечисленного, собственно, не является правдой», – считает Портер. Он ссылается на собственный опыт. До поры Linkery, как и другие заведения, оставлял решение о чаевых на усмотрение клиентов, но затем отказался от этой практики. Ресторан просто стал включать 18%-ный сбор за обслуживание в счет, и – о чудо! – все остались довольны: «Качество нашего сервиса возросло, наша выручка тоже, и бизнес, и наши сотрудники стали получать больше денег».
Я вот до конца не разобрался, как я отношусь к чаевым. Сама идея оценки качества обслуживания дополнительным вознаграждением мне нравится, но то, как это сейчас обставляется — нет. Я не хочу платить официанту просто за факт обслуживания. Однако система настроена как-то странно. В итоге я оставляю на чай, хотя не до конца понимаю, правильно ли это.
А как вы относитесь к чаевым? Оставляете? Что посоветуете?
Книжка о том, как писать простой, понятный и лёгкий текст.
Это довольно старенькая книжка, написанная во времена компьютеров с маленькими, но горячими экранами (не удивлюсь, если её вообще начали печатать на машинке). Большинство информации, изложенной в книге, для современного человека представляет посредственную ценность, можно разве что умиляться тому, как жили наши предки в доцифровую эпоху. Однако кое-что из неё всё же можно вынести.
Ассоциация ветеранских организаций США провела тренинг сотрудников своей страховой службы. На тренинге их учили писать понятней и проще. В результате количество ответов на предложения о страховке выросло, и конверсия принесла компании дополнительные 500.000 долларов в год. Большинство сотрудников на трениге научились использовать несколько базовых правил. Теперь они сначала пишут главное, а затем — три вещи, которые помогают читателю понять главное. Еще они научились читать написанное взглядом адресата, чтобы увидеть — понятно получилось, или нет.
Принципы информационного стиля хорошо работают в любой ситуации. Если выбросить из книги словесную шелуху, то в сухом остатке останется доброе, разумное и вечное — понятность, простота и бритва Оккама в тощей редакторской руке.
Еще во «Writing That Works» мне понравился слог. Книга читается очень легко, буквально скользит по восприятию. Два часа — и у вас в кармане три десятка прописных, но забытых истин, и что-то новое, неизвестное, в качестве бонуса. Если жалко часов и долларов, то всё вышеперечисленное можно добыть из саммари.
Саммари:
Хороший текст — это лучший способ сделать жизнь окружающих вас людей легче. Плохой текст тормозит жизнь вокруг, хороший — ускоряет.
В современном мире большинство людей узнает о вас только из вашего текста.
Большинство людей пишет плохо просто потому, что не может ясно увидеть то, о чем хочет написать.
Короткие предложения и небольшие параграфы улучшают восприятие текста.
Избегайте профессионального жаргона. Всё то же самое можно сказать простыми словами.
Конкретность в фактах и цифрах говорят сами за себя.
Не должно быть никаких ошибок в цифрах или данных. Любопытный человек легко найдёт такие ошибки, и они будут приравнены к вранью.
Большинство людей уверены, что они знают два языка: понятный, простой устный и сложный, витиеватый письменный. На самом деле в большинстве ситуаций реально обойтись одним.
Осторожней обращайтесь с интерпретацией цифр. 6,5 это не почти семь, а шесть с половиной.
Умелый пишет текст так, чтобы он был понятен. Опытный пишет его так, чтобы исключить недопонимание.
Если вы пишете текст, предназначенный кругу профессионалов, обязательно покажите сырой черновик некоторым из них.
Сначала пишите, потом редактируйте.
Вам обязательно нужна логичная и легко запоминаемая система названий ваших файлов.
Никогда не отправляйте другому человеку никакой текст до тех пор, пока сами не прочитаете его.
Если вы хотите подчеркнуть что-то в тексте, используйте курсив.
Собираясь написать письмо на несколько не связанных тем, напишите несколько отдельных писем.
Попробуйте удалить половину уже написанного.
Дважды проверяйте, тому ли человеку вы отправляете текст.
Ошибка в имени человека — это суперошибка.
Если вам нечего писать кроме формальности, просто не пишите.
Хотите, чтобы ваш текст призвал к действию? Сформулируйте это действие в последнем абзаце.
Если вы что-то хотите, сформулируйте это сразу. Не нужно начинать с того, почему вы этого хотите. Читателям неинтересно знать причину до того, как они узнают желание.
Сразу пишите всю информацию, которая может потребоваться читателю: ссылки, телефоны, имена, номера, прикладывайте все нужные файлы.
Всегда трудней понять, что вы хотите сказать чем то, как вы собираетесь это сделать.
В случае публичных выступлений: чем лучше вы знаете свою речь, тем свободней будете выглядеть.
Никогда не представляйте факты и цифры без объяснения и анализа.
Не откладывайте плохие новости на потом, выкладывайте их сразу.
Оставьте свои черновики при себе и никогда не отправляйте.
Давайте черновику отстояться.
Главный вопрос при написании хорошего текста: «Как я могу сделать его меньше и проще?»
Когда ты пишешь про то, чем занимаешься в реальной жизни — бессмысленно прятаться за псевдонимом: кто понимает, тот раскроет тебя с первых трех фраз. Если не прятаться, все твои профессиональные и личные отношения из реальной жизни переползают за тобой в Википедию. Я тоже пробовал писать для Википедии статьи по своей специальности, но ничего хорошего из этого не вышло, поэтому теперь я пишу о классической музыке. Музыка — это как бы другая версия моей биографии, которая могла бы состояться, но не состоялась. Кажется, в Википедии у многих так. Зная, что ты сам не специалист, честно изучить мнения профессионалов и честно передать их — не только способ проявить бескорыстие и смирение, но и лучшая на свете возможность самому стать чуточку умнее. → Esquire.
Я совершенно не способен выучить что-то «про запас» или заранее. Только используя и практикуя, при этом использовать и практиковать должно быть нужно, никакие «тестовые проекты» не подойдут. (Я выучил PHP, потому что мне был нужен собственный блог, а выучить python на тестовом проекте не смог, потому что тестовый проект мне был не нужен). «В новом году выучить французский и готовить» просто не работает. Я практически необучаем, честно-честно, хотя некоторые люди ошибочно считают меня чуть ли не гением. Тем не менее, постепенно выработался метод бешеной собаки — той самой, которой семь верст не круг. Несмотря на страшное название, метод полностью основан на ненасилии. Если не получается сразу, то я просто возвращаюсь к одной и той же вещи (бегая кругами) снова и снова, урывая те кусочки, когда знание «нужно» и применяется. → Spectator.
Это своеобразное погружение в среду, в свой народ. Это живые люди, со своими радостями, проблемами, историями, жизнью, тараканами в голове. Они очень разные: и профессиональные богомольцы, и хипстеры, и пивные дядьки с красными шеями, и нравоучительные бабушки, и робкая молодёжь, высокие молодые парни с бородами и взглядом, устремлённым в глубокий космос, какие-то татуированные ребята, зэк с перстнями на пальцах, кликуша, нищие с документами, выпрашивающие копеечку, рыбак с удочкой. → ЖЖ.
История Elevation Dock типична для Kickstarter: независимый дизайнер рассказал пользователем о своем видении простейшего предмета, в этом случае док-станции для iPhone, и получил в ответ шквал одобрительных отзывов и $1 500 000 вместо запрошенных $75 000. Естественно, создатели сразу же стали мучиться с обилием обещанных поручителям станций. Но это ягодки: почти одновременно с окончанием сбора средств для этого проекта Apple выпустил 5-ю модель iPhone с новым разъемом Lightning. То есть Elevation Dock мгновенно устарела. И тут один из поручителей, Майк Хеллерс, которому обесценившуюся док-станцию и свежий iPhone доставили с разницей в сутки, придумал, как выйти из положения. Вооружившись 3D-принтером, он за пару часов смоделировал и распечатал адаптер, который практически бесшовно устранил проблему разницы в разъемах. Дальше Хеллерс открыл свой онлайн-магазин, где начал продавать эти адаптеры другим «счастливым» обладателям Elevation Dock и помог более 12 тысячам пользователей спасти практически безнадежную вещь. Создатели Elevation Dock в итоге тоже создали адаптер, но у них на это ушел целый месяц. → Теории и практики.
Еще ниже была какая-то химическая лаборатория, тоже на случай ядерной войны. Столы и стулья там были железные и все выкрашено в серый военно-морской цвет. Еще там был то ли тигель, то ли муфельная печь, и эту печку мы иногда использовали, чтобы запечь там курицу или сделать кусок буженины по случаю чьего-либо дня рождения. Поскольку помещение имело собственный мощный вентилятор, то остальной экипаж мог спать спокойно, аппетитные запахи в надстройку не попадали. → ЖЖ.
Из того, что человек умнее тебя, и ты знаешь это, вовсе не следует, что он не может ошибаться. То есть это ощущение, что любой человек может говорить глупости, даже гений, – очень правильное. Более того, важно уметь признавать свои ошибки. Я почти каждый день пишу письма вроде: «Извините, ступил». Это освежает. → Слон.
Вообще механизм поиска может быть сложным и витиеватым. Например, читая заметки к «Колледжу социологии» Олье Дени, я наткнулся на романизированные воспоминания одного из участников террористического фрайкора «Консул» — Эрнста фон Саломона. Изучив его биографию, я с удивлением узнал, что этот террорист с 30-х по 50-е работал сценаристом на киностудии UFA. И по одному его сценарию снят потрясающий фильм про девочку-тарзанку — «Лиана, девочка из чащи» (1956). Эта 16-летняя голубоглазая блондинка с развившейся грудью возглавляет племя негров. Очень сексуальный и провокационный колониальный фильм. Вот такой странный путь поиска, который в итоге приводит к кино. → W-O-S.
Собрал тут подарок на день рождения — конструктор «Меккано».
«Меккано» — это легендарные механические конструкторы для детей с крепкими нервами и тонкими пальцами. Его создал в 1901 году англичанин Френк Хорнби. Спустя полвека конструктор появился у советских детей.
Даже я его застал. Нет, никакого паровоза из советского конструктора собрать, конечно, нельзя. Это был набор деталек по превращению ребёнка в луддита. Болтики и гаечки задали друг в друге, детальки постоянно терялись (но и находились постоянно), гнулись, ломались. Одним словом, пришлось помучиться. Мой конструктор-кран до сих пор валяется где-то в шкафу у дедушки.
В лице «Меккано» я дал механическим конструкторам еще один шанс. Аня подарила мне несложный набор, из которого я собрал вот такую машинку:
Несколько впечатлений от процесса:
Конструктор не полностью железный, в нём есть пластиковые детали. Они только кажутся большими, на деле устанавливаются в самую последнюю очередь.
Структурно «Меккано» похож на советский конструктор — те же плашки с дырочками, уголки и прочие стальные детальки, соединяемые болтами. Только если в моём детстве это были болты с шлицевой головкой (требующие отвёртки и гаечного ключа), то тут в голове болтов находится ячейка-шестигранник. Вместо гайки-шестигранника в «Меккано» используется четырёхгранник, который достаточно легко захватить ключом. Ключ к комплекте удобный, но маленький.
Согласно указаниям производителя, конструктор можно давать восьмилетнему ребёнку. На мой взгляд, это полная фигня. Для сборки машинки нужна механическая моторика пальцев и большой опыт работы с мелкими резьбовыми соединениями. Ребёнок застрянет на первом сложном элементе, превратится в маленького психопата и устроит страшную истерику. В этой достаточно простой машине было немало моментов, когда даже мне приходилось туго.
Инструкция по сборке очень неудобная, как и большинство инструкций для детских конструкторов. Самая главная проблема — неритмичный процесс сборки. В одном шаге предлагают прикрутить болтиком гаечку, в следующем — собрать десяток элементов непонятным образом, а потом куда-то их вставить. Меня спасали восемь лет технического вуза и аспирантуры (наконец-то они пригодились). Детям будет очень сложно.
Порой мне казалось, что инструкция специально запутывает меня. К примеру, две похожие детальки нарисованы почти одинаково, я их, конечно же, путаю, а потом полчаса меняю местами в правильном порядке. Круто, конечно, устраивать такой квест, но он не всегда приятен.
Пару раз для соединения болтиков и гаечк требовалась предельная моторика. Одно соединение пытался выполнить минут десять. Хочу посмотреть на конструктора компании «Меккано», который сам попробовал это сделать.
От постоянных вращений машинки во время сборки винтовые соединения разбалтывались. Я чувствовал себя женихом, который опаздывает на свадьбу, починяя старую вазовскую «пятёрку» — пока одно прикрутишь, другое отвалится. Вялые соединения вызывали во мне дискомфорт перфекциониста, я постоянно всё подкручивал и подтягивал, а оно снова разбалтывалось. Только ближе к концу, когда элементы стали смыкаться и обрели жёсткость, меня немного отпустило.
Некоторые элементы соединялись слишком жёстко. Например, чтобы прикрутить чёрные «крылья», пришлось их с силой прижимать к опорам, чуть сгибая. Это всё как то нелогично, неправильно для детского конструктора.
Металл гаек какой-то слабый. На нескольких сорвал резьбу, пока закручивал, благо есть запасные.
Всё закончилось внезапно, прямо как в плохом боевике. Я установил пластиковый капот, и у меня в руках оказалась готовая машинка, которая на машинку похожа только при недетском воображении. Колёса вращаются от реечного соединения, но нет никакого руля, только торчащий вал. Задний амортизатор вроде должен придавать машинке упругость на ось, но на деле она упирается в стол железяками, и пружина не успевает вступить в дело. Как-то всё это грубовато. Чувствую себя обманутым.
Этот конструктор заявлялся как многоразовый — из одного набора деталек можно собрать аж семь моделей. На мой взгляд, половина из них еще более вымученные:
Одним словом, конструктор меня немного разочаровал. Слишком сложный для ребёнка и недостаточно по-настоящему железный для взрослого фаната. «Меккано» не хватило какой-то брутальности, механичности. А жаль.
Это очень объемистая книга, составленная из дневников, размышлений, обрывков разговоров, цитат и внутренних монологов, которые Лидия Гинзбург собирала по крупицам несколько десятилетий (первые кусочки текста датируются дцатыми годами прошлого века, последние — остыми). Толстая книга, килограмм убористого текста представляет по сути целую человеческую жизнь, декодированную в буквы. Лидия Яковлевна буквально смогла написать словами свою душу, обрести бессмертие в строчках текста. Читать такие мемуары-дневники — особое ощущение беседы с очень умным и наблюдательным человеком, которого уже нет в живых, но который предвидел эту самую беседу. Настоящая сингулярность, без всяких там силиконовых мозгов.
Кто-то говорил, что есть два рода дураков: зимние и летние. Летнего дурака видно сразу и издали. А зимний должен сперва снять калоши и шубу и размотать кашне — тогда уже все становится ясным. В. добавляет, что попадаются еще тропические дураки.
Разговор Маяковского с барышней:
— С одной стороны, мне жалко уезжать.
— Ну, и…
— Но я приехал с другой стороны.
Наблюдательность, заинтересованной Лидии Яковлевны зашкаливает. Она впитывала и перерабатывала огромное количество информации об окружающем мире. Часть этой информации она доносит точно без искажения, часть — осмысливает, переживает. Дневниковые, летописные описания сменяются текстовой рефлексией, размышлениями о литературе, искусстве, жизненной философии.
Пастернак нуждается; он не умеет халтурить. Его не печатают. Пастернак является к редактору пятнадцатикопеечной серии «Огонька». Редактор отвечает, что напечатать его не может, потому что у него с прошлого года лежит 800 штук рукописей и он их пускает в порядке очереди. — Послушайте. У вас ведь есть разные рубрики. У вас есть проза, есть критические статьи, есть хорошие стихи, есть плохие стихи… неужели я ни под одну не подойду?
Большая часть книги весьма сложна для понимания человеком, который знаком с литературой в пределах школьной программы. До половины написанного нельзя понять без перечитывания, помощи поисковых систем, зарывания головой в книжный песок — слишком энциклопедичны были познания автора, она просто не могла писать проще. Я советую читать «Записные книжки» медленно, прерываясь на гугл. Так вы сможете и глубже раскрыть написанное, и кардинально раскрыть для себя отечественную литературу.
С Маяковским в первый раз я встретилась при обстоятельствах странных. Шкловский повез как-то В. и меня в Гендриков переулок, где я втайне надеялась его увидеть. Брики сказали, что Володя сегодня, вероятно, не придет (он мог остаться в своей комнате на Лубянке) или придет очень поздно. Разочарование. Вечер прошел, пора было уходить. И вот тут обнаружилось нечто совсем неожиданное для москвичей — наводнение. Москва-река вышла из берегов. Такси на упорные вызовы Шкловского не отвечало. Мы остались сидеть в столовой. Чай остывал и опять горячий появлялся на столе. Глубокой ночью вдруг позвонил Маяковский — он достал машину и собирается пробраться домой. Я ждала сосредоточенно. Для меня Маяковский — один из самых главных. Маяковский пришел наконец. Должно быть, его развлекло московское наводнение — он был хорошо настроен. Он охотно читал стихи — стихотворение Есенину, «Разговор с фининспектором», еще другие. Слушать чтение Маяковского, сидящего за столом, в небольшой комнате — странно. Это как бесконечно уменьшенный и приглаженный макет его выступления. Потом я встречала В. В. неоднократно, в Москве и в Ленинграде. Но ни разу уже не видела его в столь добром расположении, таким легким для окружающих. Мы досидели тогда в Гендриковом до утра. Часов в пять такси наконец откликнулось.
На днях видела совсем другого Маяковского, напряженного и мрачного.
Накануне моего отъезда мы, то есть Гуковские, Боря и я, прощались у В. (она болеет). Пришел Маяковский. Он на прошлой неделе вернулся из-за границы и имел при себе весьма курьезную шапочку, мягкую, серую, с крохотной головкой и узкими круглыми полями — вроде чепчика. Он держал ее на колене, и у него на колене она сидела хорошо, но нельзя было без содрогания вообразить ее у него на голове. Влад. Влад. был чем-то (вероятнее всего, нашим присутствием) недоволен; мы молчали. Боря, впрочем, сделал попытку приобщить присутствующих к разговору, не совсем ловко спросив Маяковского о том, что теперь пишет Пастернак.
— Стихи пишет. Всё больше короткие.
— Это хорошо, что короткие.
— Почему же хорошо?
— Потому что длинные у него не выходят.
Маяковский:
— Ну что же. Короткие стихи легко писать: пять минут, и готово. А когда пишешь длинные, нужно все-таки посидеть минут двадцать.
После этого мы больше не вмешивались в разговор между хозяйкой дома и поэтом. Маяковский шутил беспрерывно, притом очень невесело. В большинстве случаев — плоско и для кого-нибудь оскорбительно, предоставляя понимать, что его плоскости умышленны (что вероятно, потому что он остроумен), а оскорбления неумышленны (что тоже вероятно, потому что он задевает людей не по злобе, а по привычке диспутировать).
Итак, мы молчали. В. вела разговор, Маяковский шутил. Особенно часто он шутил на тему о том, что ему хочется пить. Наконец Наталья Викторовна вышла за водой на кухню. Вода — кипяченая (сырой Маяковский не пьет) — оказалась тепловатой.
— Она постоит, — сказал Маяковский, — а я уйду. И он ушел.
Если выкрутить ручку достоверности, дневниковости — из «Записных книжек» получится «Соло на Ундервуде» Довлатова. Если выкрутить её в другую сторону, в философию творчества, то выйдет типичная книга издательства «Ad Marginem». Впрочем, хватит крутить ручки — уберите пальцы от пульта, просто читайте. Самодостаточности в книге достаточно.
Проходя мимо дома, где жила когда-то его любимая женщина. Икс сказал задумчиво: «Лестница, по которой сходят с ума».
Деревня Домкино, куда мы ездили из Задубья покупать рыбу, принадлежала когда-то астроному Глазенапу. Водившая нас по деревне крестьянка сказала Виктору Максимовичу, что бывший барин теперь в Ленинграде на хорошей работе — «он там звездосчетом».
Одним словом, непростая книга, но очень интересная. Тонкий срез целого временного пласта, отпечаток мысли человека очень умного, глубокого. Советую пересилить себя и прочитать.
Хорошо и счастливо работается только тогда, когда работа заливает сознание. Я люблю писать по ночам, потому что ночью теряется рассеивающее ощущение движения времени. Днем только в самых редких случаях удается достигнуть этой окаменелости, глубокого безразличия к окружающему. День весь расчленен; он измеряется и управляется дробными величинами часов; причем каждый час имеет свою характеристику, настойчиво поддерживающую дробление. Одни часы ассоциативно связаны с профессиональными обязанностями, другие — с обедом (это сильное членение, дающее особую окраску часам предобеденным и послеобеденным), иные — с отдыхом. Словом, день очень заземлен, его этапы предназначены регулировать суету и не способствуют высокому оцепенению. Дневные часы наказывают нас отвратительным ощущением бестолковости, если мы нарушаем и смешиваем их функции; два часа дня и четыре часа — очень разные вещи. Два часа и четыре часа ночи — почти одно и то же. Все ночные часы в равной мере предназначены для сна; сон же представляется нам скорее потребностью, чем обязанностью. Пересилив эту потребность, мы чувствуем себя вправе искажать лицо ночи по нашему усмотрению. Ночные часы лишены индивидуальных признаков. Время не продвигается толчками, но сливается в поток, протекание которого неощутимо.
Человек за письменным столом слышит, как пульсирует кровь в его висках, разгоряченных работой. Он смотрит непонимающими глазами на циферблат, по которому без определенной цели движется часовая стрелка, до самого утра не имеющая власти над человеком.
Эта книга — блог, написанный в эпоху записных книжек из бумаги, карандашей и чернильных клякс. Интересно, когда мы все умрём, а человечество полетит в космос, будет ли кто-нибудь наслаждаться нашими блогами? Вряд ли.
Заболоцкий принес в Издательство писателей материал на новый сборник. В конце концов сказали, что попробуют, но кое-что нашли неудобным.
Неудобным нашли:
— Осел свободу пел в хлеву.
Заболоцкий сел и тут же исправил:
— Осел природу пел в хлеву.
Нашли неудобным: «в красноармейских колпаках» Заболоцкий исправил: «в красноармейских шишаках». Нашли неудобным: «стоит как кукла часовой». Заболоцкий немедленно исправил: «стоит как брюква часовой». Но это нашли еще более неудобным.
Нетворкинг — это самое важное качество современного человека.
Нет, серьёзно. В современном мире даже самый крутой человек обречён на нищету и бессмысленность бытия, будучи не в силах проложить живительные социальные связи. Круг общения — это важный индикатор успешности человека, его самоощущения. Интересные люди интересны всем, они накапливают и развивают круг своего общения. Скучный человек грустно смотрит в пустую телефонную книжку и сам печёт себе деньрожденный торт.
Долгое время было модным считать себя волком-одиночкой. Стиль поведения «Мне никто не нужен» или «Я сам по себе», а также прочее психологическое чучхе творило с людьми страшное — выросло целое поколение не умеющих дружить, общаться, помогать друг другу. Люди долбятся головой в одну и ту же дверь, очередью падают в одну и ту же яму. Человек, который скользит по нитям своих социальных связей, вызывает приступы бессильной злобы и сфинктеральное сжатие кулачков, а также слова-проклятия в спину: «кумовство», «всё схвачено», «да у него везде свои люди».
Есть и обратный эффект — появились люди, которые стали воспринимать нетворкинг как социальную халяву. Они накачиваются случайными знакомыми, пытаясь нагрузить людей решением своих проблем. Дружба — светлая, единственно верная религия людей, — стала сектой, в которых связи считают и продают на вес, словно носки в секонд-хенде.
В результате люди находятся между двух положений. Нормальный нетворкинг они понять не могут, а лже-дружбу принять не хотят. Большинство так и закисает в этой паутине. Их круг общения ограничивается работой и парой школьных приятелей, с которыми можно попить пива. Оглянитесь — вокруг нас полно таких ребят.
Подобному стилю жизни есть альтернатива — нетворкинг, синергия дружественных связей. Это любовь к людям, вера в то, что вместе мы сильнее, чем поодиночке. Нетворкинг — это не про количество полезных друзей. Это про вежливость, дружелюбность и открытость. Это не про желание найти помощь, а про желание помочь самому, первым и безвозмездно.
⌘ ⌘ ⌘
Вот несколько простых вещей, которые я исповедую:
Заводить дружбу с полезным человеком ради его полезности — это самоизмена, моральная проституция. Дружите с теми, кто вам интересен. Представьте себя на месте такого человека. Чувствовали бы себя обманутым, если бы с вами хотели дружить ради вашей полезности?
Есть простые способы понять, насколько интересен вам человек. Вы хотели бы выпить с ним чашку кофе? Проехать полчаса на соседних сиденьях в машине или автобусе? Что бы вы стали делать, «зацепившись» за него на улице, опаздывая при этом? А вообще в заинтересованности человеком есть какая-то магия, слабая форма влюблённости, это трудно описать словами.
Очень круто подружиться с кумирами, с людьми, которые нравятся, которые круче тебя, у которых есть чему поучиться. Такая дружба часто становится двигателем в жизни, которое тянет вверх. Мы привыкли считать людей круче себя полубогами, которым нет дела до нас, простых смертных. Обычно это не так — всем людям нужны новые, интересные связи.
Людей интересуют люди, истории, факты, опыт, который нельзя добыть никак, кроме живого общения. У каждого из нас есть вещи, которые представляют ценность для других людей. К примеру, я писал некрологи и тексты для порносайтов. Не думаю, что кому-то будут интересны эти знания, но послушать парочку историй за чашкой кофе захочется многим.
Представьте, что у вас за спиной на манер рюкзака закреплён книжный шкаф с блокнотами, дневниками, рисунками, картами — огромное количество жутко интересной информации. При этом вы не можете сами дотянуться и достать что-то с полок, это могут сделать только другие люди. Вот это и есть нетворкинг — ситуация, когда другие люди делают вас интересными. При этом вы сами можете сами считать себя обычным, банальным и скучным.
Нетворкинг начинается со встроенной вежливости, как дружба начинается с улыбки. Я не поверю, что человек может быть социально активным, если он не здоровается в лифте или не говорит «Спасибо» кондуктору в автобусе. Вежливость человека не может выборочной или временной, она распространяется на всех людей, или она вымученная, ненастоящая. Здоровайтесь со всеми людьми, с которым вам предстоит провести рядом более десяти секунд (общественный транспорт можно не считать, это насильственное внедрение в вашу зону комфорта). Говорите «Спасибо» за любое действие в ваш адрес.
Обращайтесь к людям по имени. Имя человека — это своего рода заклинание, прямо как из романов Урсулы Ле Гуин. Мы делим всех людей на две категории: огромное количество незнакомых и круг знакомых. Знакомые — этот как раз те, кто знает наше имя (и чьё имя знаем мы). Старайтесь как можно скорей узнать имя собеседника, не стесняйтесь использовать его в разговоре. Люди, с которыми вы общаетесь по имени, лучше запоминают и вас, и разговор. Забытое имя можно найти в социальной сети или просто переспросить.
Старайтесь не переходить на ты первым, позвольте сделать это собеседнику. Исключение наступает в случаях, которые трудно сформулировать — вы вдруг сами понимаете, что обращаться на ты будет органичней. В последнее время стало модным переходить на ты со второй фразы в разговоре, но я это не очень люблю — получается как-то вымученно. Наверное, не стоит говорить, что к незнакомым людям любого возраста и социального положения никогда нельзя обращаться на ты, только на вы.
Часть людей общается с вами на ты, часть — на вы. Это вносит путаницу, но от этого никуда не деться. Эту информацию остаётся только запоминать всеми способами. Например, на визитке можно перечёркивать отчество, если вы перешли с собеседником на ты. В телефонной записной книжке в таких случаях можно забирать отчество в скобки.
Олег Владимирович
Олег (Владимирович).
Заведите себе полезную привычку — собирайте небольшое досье на своих знакомых. Пусть это выглядит параноидально, но без досье не обойтись, если конечно у вас вместо мозгов не установлена твердотельная память от макбука. Часть полезной информации копится в социальных сетях (сейчас, слава богу, уже не нужно записывать дни рождения друзей в календарик на мобильном телефоне), но этого мало. Я храню в досье почтовые адреса своих друзей, и удовольствием отправляю им что-нибудь интересное по почте. Досье веду в Эверноуте, логам скайпа не верю, архиву электронной почты доверяю. А еще не доверяю своей памяти — всё, что можно забыть или спутать, я сразу записываю. Полезные рабочие моменты, цитаты из переписки и прочие полуинтимные подробности нужно хранить в досье.
Самая главная ошибка, которую делают многие — пытаются запрячь своих полузнакомых людей в плуг и пробуют пахать им поле своих проблем. Результат оказывается катастрофическим. Связи теряются, пахарь отправляется в бан и бежит искать новых друзей. Чтобы этого избежать, запретите себе обращаться за любой помощью к своим новым друзьям. Вот прямо так и сделайте, оставьте пометку в досье и не обращайтесь. При этом старайтесь помогать сами, где только сможете. Фишка подобного подхода — приучить себя к правильному отношению к людям, друзьям. Нетворкинг — это синоним альтруизма.
Помощь не может быть возмездной, иначе это не помощь, а оплачиваемая услуга. Я не верю в «теперь я тебе должен услугу» или «буду обязан». Никто никому ничего не должен и не обязан, если только вы не даете денег в долг. Делайте добро и бросайте его в воду. Подарок, безвозмездная помощь другому человеку — это еще и очень мощный мотивирующий фактор. Иначе говоря, делая добро, вы получаете удовольствие и заряд бодрости на целый день. Прямо как печенюшки, ага. Шоколадка не считается.
Одна из самых крутых штук в нетворкинге — это умножение социальных графов. В ваш актив входят не только ваши друзья, но и друзья ваших друзей (а это сразу на порядок больше людей), и иногда друзья друзей друзей. Вы даже не представляете могущество этих социальных связей. К примеру, цепочка от меня до Барака Обамы — всего четыре рукопожатия.
Помощь — это не обязательно что-то материальное. Самая лучшая помощь — это социальная связь. Станьте коммутатором для своих друзей. Советуйте, рекомендуйте, связывайте, договаривайтесь. Знакомые ищут дизайнера? Посоветуйте своих друзей или попросите их посоветовать. Не ленитесь потратить несколько минут на комментарий в социальной сети, на телефонный звонок или электронное письмо. В этом вся суть нетворкинга, пророк и законы.
Не имейте с друзьями финансовых дел. Не одалживайте денег, не выступайте гарантом и так далее. Деньги — это яд для дружбы.
Учитесь принимать помощь. Как я уже говорил, помощь всегда безвозмездна. Не пытайте друзей предложениями компенсировать, не старайтесь сунуть денег или подарить коробку невкусных конфет. У нас, похоже, есть какая-то культурная особенность — мы не можем принимать безвозмездную помощь, чувствуем себя обязанными. Всё это ерунда. Если человек не говорит о компенсации или прямо заявляет, что ему ничего не нужно — значит, и правда не нужно. Исключение составляют случаи, когда помогающий очевидно потратится (например, на бензин). В таких случаях нужно договариваться о компенсации, причем обязательно заранее, до услуги.
За последние два года я обрел множество новых друзей только благодаря своему блогу, который вы сейчас читаете.
Нетворкинг и его составляющие (вежливость, гостеприимство, безвозмездную помощь) здорово прокачиваются каучсёрфингом. Каучсёрфинг — это сервис, с помощью которого можно найти жильё на пару дней и пригласить к себе гостя. Разумеется, всё бесплатно. Можете просто приглашать друзей из других городов приезжать к вам в гости. Мы с Аней этим летом приняли много друзей — это великолепный опыт. Не стесняйтесь останавливаться на ночь у друзей в других городах, особенно если они сами вам это предлагают. Всем хочется общения, не нужно этого стесняться.
Я люблю скидывать друзьям ссылки, случайно найденные в сети, подходящие к их интересам. Веломаньяку я пришлю видео про самый быстрый фиксед-гир, коллекционеру туфель — статью про необычную деревянную обувь, дизайнеру галстуков-бабочек — инфографику о том, как их лучше завязывать. Мне просто хочется поделиться с ними этой информацией, в этом нет никакой корысти. Даже если все друзья перестанут общаться со мной в социальных сетях, я всё равно продолжу присылать им ссылки. Поделиться интересным важней для меня самого, чем для тех, с кем я делюсь.
Социальные связи — это возобновляемый источник. Ваши друзья и друзья их друзей не захлопываются после обращения к ним, скорее наоборот — от помощи социальные связи укрепляются, разрастаются. Не стесняйтесь обращаться к одним и тем же людям снова, по одним и тем же поводам. Активно предлагайте свой социальный граф для помощи другим людям, вас это ни к чему не обязывает. Друзья не бывают одноразовыми, если вы не дружите со шприцами.
Заведите себе визитку, даже если вы нищеброд студент. Можно сделать её руками, можно сделать её очень необычной. Визитка многократно упрощает знакомство с новыми людьми — вам не нужно диктовать десять цифр своего телефона или просить найти себя во вконтакте. А еще необычная визитка вполне сойдёт за небольшой подарок.
Я очень люблю дарить подарки по самым разным поводам. Мне кажется, это хорошая привычка. Запаситесь недорогими сувенирами. Я обычно дарю деревянные игрушки местных северных мастеров или привожу что-то из путешествий. Обмен подарками и сувенирами — это классная социальная функция, что-то вроде взаимного вылизывания у кошек.
Пишите бумажные письма, отправляйте открытки. Получить физическое письмо куда приятней, чем электронное.
Если вы сфотографировали новых знакомых — обязательно присылайте им фотографии (разумеется, речь о хороших фото).
В бизнес-переписке есть такая штука, как meeting notes. Это краткое саммари разговора, которое одна из сторон высылает остальным. Можно делать такую же штуку после живого разговора с новым знакомым. Можно написать о том, что запомнилось и понравилось, напомнить о данных собой обещаниях, договориться о следующей встрече. Разумеется, делать это нужно сразу после знакомства, пока впечатления еще свежи.
Всегда знакомьте друг с другом ваших собеседников, если они видят друг друга впервые. Имён недостаточно — придумайте пару слов о работе, увлечениях, интересных событиях.
Плохо:
Это Олег, программист.
Мы с ним работаем.
Хорошо:
Это Олег Черкасов, программист-виртуоз.
Он круто играет на электрогитаре и коллекционирует поцелуи.
Если вы собираетесь связать двух ранее незнакомых людей, лучше всего самостоятельно предупредить обе стороны. Фраза «Скажи, что от меня» работает плохо.
Никогда не участвуйте в интригах и сплетнях других людей, не поддерживайте травлю и не распространяйте информацию, в достоверности которой не уверены. Например, я никогда не распространяю благотворительную информацию и не участвую в сборе денег. Лучший способ помочь в такой ситуации — сделать что-то лично. Соблюдайте информационную гигиену.
Коллеги бывшими не бывают.
Предложите друзьям совместную активность. Соберите компанию для велопрогулок или настольных игр, сделайте ваш маленький рейтинг кафе. Путешествуйте вместе.
Особый нетворкинг существует в профессиональных сообществах. Военный всегда поможет военному, врач — врачу. Постарайтесь иметь точки входа в эти маленькие интернеты.
Старайтесь как можно чаще меняться книгами. Если не хотите забыть, кому и что дали почитать — фотографируйте друга, держащего вашу книгу в руках. Если вы хотите увидеться с интересным человеком еще раз — дайте ему почитать книгу (её же придётся возвращать).
Напоминайте об обещанном только один раз. Если человек забыл, и не сделал — прощайте легко. Не надейтесь тому, что обещали в поднятом настроении духа.
Доверяйте людям. Лучше пару раз уколоться, чем всю жизнь бряцать психологическими доспехами.
⌘ ⌘ ⌘
Вот как-то так. Вот всё перечисленное, вкратце:
Будьте социальными. Легко знакомьтесь и знакомьте. Сперва помогайте, а только потом просите помощь. Связывайте и поддерживайте связь. Дарите подарки и книги. Доверяйте людям.
Дружелюбный человек не испытывает проблем в жизни — у него за спиной есть персональная армия, в которой он тоже состоит простым солдатом. Стресс, который мы часто испытываем и накапливаем, связан с невозможностью решить новые проблемы уже известными. При этом вокруг нас живут тысячи, миллионы компетентных людей — достаточно протянуть руку.
Люди — это муравьи, а не бабочки.
⌘ ⌘ ⌘
Давайте начнём нетворкинг прямо сейчас.
Этот блог читает несколько тысяч человек. Мы же с вами маленькая армия (или муравейник — кому как больше нравится). Представьтесь в комментариях, расскажите, чем вы занимаетесь, что интересного умеете и знаете. Мой комментарий там тоже будет.
У книг, написанных журналистами, есть свои плюсы и минусы.
Плюсы обычно в том, что язык автора подвешен на крутых амортизаторах, свободно вращается влево-вправо — читать такие книги интересно и легко. Журналист хорошо понимает свою аудиторию, не старается выглядеть слишком заумным, пишет понятно. Книга превращается в очень большую статью, которую можно читать за ужином или в метро. Или за ужином в метро.
Уникальному способу навигации, теперь уже по большей части утерянному, обучались из поколения в поколение с помощью особых карт — маттанг. Карты делались из переплётенных жилок листа кокосовой пальмы; на картах указывалось, каким образом зыби отражаются от островов и как меняют направление движения, преломляясь и огибая их. Небольшие ракушки на карте символизировали острова. Поскольку зыби обычно приходят с одной и той же стороны, островитяне научились определять местоположение острова на расстоянии более 60 км от него — по тому, как волны под влиянием этого острова меняли свой ход.
Самый главный минус в том, что автор-журналист, пишущий, к примеру, о волнах, не разбирается в вопросе детально. Он просто читает много смежной литературы, статей и исследований, а потом излагает это так, как понимает сам. Места, которые ему непонятны (и которые нельзя просто так выкинуть), он старательно замазывает стилем изложения. В результате книга превращается в монолог Дон-Жуана — звучит красиво, но непонятно, чему можно верить.
Захлопывая клешню с невероятной скоростью, креветка производит резкий щёлкающий звук — так она общается с сородичами. Нырните на глубину и проплывите возле колонии этих креветок — можно подумать, будто вы очутились на подводной фабрике попкорна. Хлопки клешней нескольких креветок могут быть настолько громкими, что во время Второй мировой мешали подводным лодкам отслеживать передвижение вражеских субмарин.
Однако щёлкающие звуки составляют не только креветочную «азбуку Морзе» — они выступают в качестве смертоносного оружия. Когда креветка щёлкает клешнёй, возникает струя воды, текущей со скоростью 105 км/ч. Когда дети плещутся в бассейне и под водой резко сжимают кулаки, получаются те же струи, только меньше. Зрелище само по себе впечатляющее. Но удивительней всего то, что орудием убийства выступает отнюдь не захлопывающаяся со звуком кастаньет клешня, а подводная ударная волна.
И хотя ударная волна имеет малые масштабы, по силе воздействия ей можно сравнить с извержением Кракатау. Струя воды развивает скорость, достаточную для того, чтобы возник кавитационный пузырёк. В момент зарождения струи давление падает настолько, что морская вода моментально превращается в пузырёк водяного пара. В течение нескольких миллисекунд этот пузырёк с силой захлопывается, порождая ударную волну, которая распространяется как участок сильного повышения давления, и способна оглушить жертву на расстоянии четырёх сантиметров.
Водяной пар в схлопнувшемся пузырьке мгновенно переходит обратно в жидкое состояние. нагреваясь до температуры около +4700 °C. Подумать только, ведь это почти что температуры поверхности Солнца! Одновременно происходит вспышка света. Данный феномен — ударная волна давления, порождающая световую вспышку — известен как сонолюминесценция, заснявшие её в природных условиях исследователи придумали термин «креветколюминисценция».
Книга хороша тем, что здорово упорядочивает скудные школьные представления о волновой физике. В ней много интересных историй и случаев — здорово узнать новое о теме, которую раньше представлял себе весьма смутно. Круто, что Гэвин пишет о самых различных волнах: от морских и акустических до стадионных. Под конец автор правда скатился уж в совсем журналистское описание самолишения сёрфингической девственности, но ему это можно простить.
Я работаю медиадиректором в Гетвеаре — компании, которая производит джинсы по дизайну и мерке пользователей. Работаю в штате вот уже полгода, а если с периодом выполнения разовых проектов, то набежит целый год.
Когда я уходил в Гетвеар из МИФ, мне казалось, что я такой спецназовец, обвешанный книжными знаниями о маркетиге и стартапах, казалось, что я всё знаю и умею. Дайте мне точку опоры, я переверну джинсовую отрасль. На деле оказалось, что я — типичный новобранец, которому пришлось учиться множеству вещей. И я учился.
Вот штуки, которые я усвоил:
Недовольные будут всегда. Мы шьём действительно крутые джинсы, не самые лучшие в мире, но уже почти-почти. Однако мне регулярно приходится сталкиваться с людьми, которые показательно недовольны. Из ста потенциальных клиентов пять-шесть человек неожиданно примут очень жёсткую позицию и начинают яростно критиковать компанию, в которой они ничего не купили, и не собираются. Особенно ярко это проявляется в ЖЖ, где каждый второй превращается в опытного мастера джинсовых дел. Оказывается, у нас неправильные лекала и машины, а шьём мы не в Индии, а где-то в Китае. Ну, разумеется, у нас слишком дорого для такого колхоза. Сперва меня всё это немного обижало, но потом я смирился. В любом деле есть недовольные люди, которые недовольны просто так, без повода, просто в качестве хобби. Наверное, если бы мы продавали эликсир бессмертия, то нашлись бы те, кто считал его слишком горьким.
Маркетинг из книжек не работает. Я раньше очень много читал книг о маркетинге, менеджменте, переговорах. Так вот: большинство из них — полная фигня, не имеющая отношения к реальности. Время людей и книг о традиционном маркетинге ушло. Сейчас большинству знаний можно научиться самостоятельно, на практике. Всякие там штатные маркетологи похожи скорее на Олимпийского мишку — вроде и без него хорошо, и отпускать жалко.
С руководителем надо быть на «ты». В компании, где ты вынужден разговаривать с руководителями на «вы» приходится не работать, а исполнять обязанности. Можно быть отстранённо-вежливым с уборщицей, но не с техническим директором или с руководителем. Для того, чтобы понимать коллег с полуслова, нужно подружиться, понимать друг друга. Я никогда раньше не работал в компании, где генеральный директор предлагает остановиться в Питере у него, а креативный директор надевает на голое тело женский джинсовый халат и включает веб-камеру в скайпе. Таких ребят не хочется подводить.
Нужно правильно оценивать трудозатраты. Идея, без оценки трудозатрат — это просто тлен идея. Я пару раз жестко ошибся с оценкой трудозатрат своих рекламных идей и теперь просто умножаю свои представления о них на два. Сделать совместный проект с популярным блогом — это не два часа, а минимум четыре. Важно учитывать не только чужое время, но и своё тоже. Всё это очень сложно и важно, и не всегда приятно — порой приходится отказываться от крутых идей просто потому, что у нас нет ресурсов их воплотить. Стартап похож на гепарда — стоит ему пару раз промахнуться и не поймать антилопу, то всё, третьего раза больше не будет.
Клиентский сервис — это всё. Компания, которая предлагает реальный продукт в сети, основана на клиентском сервисе. В условиях, когда любую вещь можно купить или заказать у нескольких продавцов примерно за одинаковое количество кликов, круче всех оказывается тот, кто может предоставить лучший сервис. Я еще в МИФе привык учить людей скачивать книжки и искать почту автора, так что мне было относительно легко, но всё равно испытал некоторую ломку. Клиенты бывают разные, кто-то может себя живой гадюкой обмерять и потом грозиться прислать её нам вместе с джинсами, которые не получились. Каждый член команды каждый день отвечает на вопросы, подсказывает, помогает. Нужно быть вежливым с каждым, даже с десятилетним школьником, который не знает, как ему залогиниться и зачем. Мне один раз пришлось рассказывать о Гетвеаре сотруднику израильской службы безопасности — он ушёл довольный, записав адрес сайта на листочке.
Обходиться малыми средствами. Гетвеар — это стартап, и у нас нет больших денег на маркетинг. Я не могу потратить бюджет на рекламные растяжки в центре Москвы или две полосы в «Эсквайере». Приходится обходиться тем, что есть. Можно лично договориться с блогером на обзор сервиса, подарив ему джинсы, и получить в результате чрезвычайно эффективную рекламу практически бесплатно. Экономичность и аккуратность вносят в процесс маркетинга элемент творчества, стратегической игры. У нас очень крутые показатели эффективности рекламы, дяди из книжек не поверят таким цифрам. И всё потому, что мы учимся решать сложные задачи малыми средствами.
Швейцарский ножик. В современном мире уже не нужны суперкрутые ребята в одной отрасли — нужны специалисты, которые могут делать хорошо несколько смежных дел. Особенно сильно это ощущается в стартапе, мы здесь все Эдварды-руки-ножницы. Технический директор может нарисовать простую промостраничку и сверстать её. Креативный директор одной рукой придумывает идеи, а второй ведёт документацию американского представительства. Я вот и текст пишу, и социальные сети веду, и придумываю рекламные концепции. Причём это не затыкание брешей, а нормальная, активная работа на несколько фронтов одновременно. Порой непросто, да, но и опыт копится по нескольким направлениям сразу. Одним словом, если хочется быть крутым чуваком, нужно развивать себя в смежных отраслях, и хобби не забрасывать.
Я раньше никогда не работал в маленьких компаниях, всё время садился на корабль, в котором мне сразу давали отдельную каюту. Когда я пришёл в Гетвеар, компания была похожа скорее на вёсельную лодку. Тёма Поликарпов пересел на нос, чтобы мы с ним вдвоём не утопили корму, и мы поплыли. Сегодня компания уже похожа на трёхпалубную яхту, и мы постоянно растём. Участвовать в процессе роста — это очень здорово. Наверно, похожие чувства испытывает пятидесятилетний мужчина, который вдруг влюбляется в двадцатипятилетнюю девушку. Вчера он спал с женой в разных комнатах, а сегодня краснеет в аптеке, как мальчик.
Ладно, пойду драить свою палубу. У нас топ-менеджеры отличаются от матросов тем, что драят свою палубу в два раза тщательней.
