В последнее время у меня значительно увеличилась коллекция пленочных камер, и некоторые фотоаппараты стали не нужны. Мне жалко, что они пылятся на полке, и я решил их продать. Расскажу вкратце о каждой: с особенностями, рекомендациями и ценой. Все фотографии для примера — мои, сделаны именно на эти фотоаппараты.

Обновление: Все фотоаппараты проданы.

Contax TVS

О камере. «Контакс» выпустили в 1994 году, на закате пленочных технологий. Её позиционировали как «фотоаппарат вице-президента»: дорогой, технически совершенный, надежный. Двадцать лет назад камеру продавали за фантастические 1000 долларов (не считая аксессуаров).

Корпус и объектив «Контакса» сделаны из титана — они не боятся царапин, после падений на них не остается вмятин. Камера полностью автоматическая, она фокусируется и выбирает выдержку сама, сама перематывает плёнку. Часть настроек все же можно выставить вручную: диафрагму (колесиком на объективе), экспокоррекцию  (колесиком сверху слева), фокусировку (колесиком сверху справа). Объектив — просветленный зум от «Карл Цейсс». Дополнительно на объектив установлен родной защитный фильтр, так что камеру можно носить без крышечки.

Для чего. «ТВС» — это любимая камера стрит-фотографов. Она отлично подходит, если вы хотите хорошо снимать уличную жизнь: события, друзей, прохожих, городские явления. Благодаря электронному затвору фотоаппарат снимает бесшумно, он быстро фокусируется сам. Также клёво брать «ТВС» в путешествия, чтобы привозить оттуда хорошие пленочные снимки — без страха сломать или разбить камеру.

Особенности. У «Контакса» — зум-объектив, и поэтому не стоит надеяться на великолепные портретные снимки. Если хочется резкости, то придется зажимать диафрагму. Также фотоаппарат требует опыта при фотографировании в темноте.

Состояние и цена. Камера в идеальном состоянии: технически и внешне. Я покупал ее в Германии, снимал бережно. Заменил батарейку — хватит на полгода. Камеру продаю вместе с защитным фильтром и еще одной батарейкой. Цена — 15 000 ₽.

Olympus XA2

О камере. Это суперкомпактный полуавтоматический фотоаппарат, производился в Японии в начале 1980-х годов. Размером он с пачку сигарет, разве что немного потолще. Камера сделана из плотного матового пластика, в передней части — сдвигающаяся крышка объектива.  У камеры три положения фокусировки: «две головы» (1,5 метра), «два тела» (3 метра) и «горы» (6 метров и дальше). Переключаются они рычажком слева. Еще из настроек выставляется ИСО рычажком под объективом. Выдержку камера выставляет сама.

С «Олимпусом» поставляется съемная вспышка А11 — она откручивается. Вспышка работает от пары пальчиковых батареек.

Для чего. Это отличная камера для фотографических «скетчей», подойдёт человеку с некоторым опытом в фотографии. Снимает почти беззвучно, маленькая — хорошо фотографировать незаметно. ИСО можно выставлять вручную, а значит можно пушить плёнку в условиях слабой освещенности (если вы знаете что это такое, то оцените). Еще оцените, что камера очень маленькая и легкая, её можно всегда таскать с собой в рюкзаке.

Особенности. Я отснял на «Олимпус» плёнок десять, но так и не привык переключать рычажок фокусировки. Еще я не очень люблю вспышку, а без нее камера плохо снимает в условиях сомнительной освещенности.

Состояние и цена. Мой «Олимпус» — в идеальном состоянии. Батарейку менял недавно, даже во вспышке стоят свежие батарейки. Продаю за 7 000 ₽.

Konica Autoreflex T3

О камере. Мощный японский зеркальный фотоаппарат — тяжелый, основательный, надежный. Камера довольно большая, на треть больше и массивнее других аналогичных камер. Кажется,что чтобы сломать, на «Конику» должен наехать грузовик. Камера радует меня эргономикой: все хорошо сделано, все продумано. Есть встроенный экспонометр, работает хорошо. Его можно выключить, чтобы не тратить батарейку.

На камере широкоугольный объектив Hexanon 1.8/40. Можно поставить любой другой объектив с байонетом Hexanon.

Для чего. Отличная боевая зеркалка для пленочного фотографа. Одна из лучших камер, что у меня были.

Особенности. Камера очень тяжелая, хоть к этому и можно привыкнуть. Еще на мой вкус темноват и сложноват видоискатель.

Состояние и цена. К сожалению, внешне камера потрёпана: есть пыль в видоискателе и между рычажками управления, с годами пропал рычажок автоспуска. Объектив слегка потёрт внешне. Технически камера и объектив работают прекрасно — никаких вопросов. Продаю за 7 000 ₽.

Practica LTL

О камере. Это базовая немецкая зеркальная камера, ее выпускала компания «Пентакон» в восьмидесятых годах. Она большая, в стальном корпусе. Из интересных особенностей — «прыгающая» диафрагма. Она всегда открыта на максимум, и закрывается только во время щелчка затвора. Это помогает точно фокусироваться и делает видоискатель светлым. Диафрагму всегда можно прикрыть до установленного значения черным большим рычажком справа от объектива.

Байонет «Практики» — М42. Это значит, что на нее можно установить любой из миллиона объективов с таким байонетом. Сейчас на камере установлен портретный объектив «Пентакон»: 1.8/50.

Для чего. Это хорошая базовая пленочная зеркалка. Она не слишком модная, но работает отлично. Подойдет тем, кто устал от «Зенита», но не хочет тратить деньги на что-то дорогое. Ну или тем, кто хочет побаловаться с плёнкой без особых вложений, но привычно-зеркально.

Особенности. В камере не работает экспонометр — он требует редкой сейчас ртутной батарейки РХ625. Еще она довольно большая.

Состояние и цена. Камера в хорошем техническом и косметическом состоянии. Есть немного пыли в объективе и видоискателе, не работает экспонометр. Продаю за 3000 ₽.

Voigtländer Vitoret F

О камере. Это очень хорошая немецкая шкальная камера, которую выпускали в шестидесятых. Обычно я ворочу нос от шкальных камер, но «Фогтлендер» выпустил очень хороший фотоаппарат: крепко сбитый, с большим и ясным видоискателем вместо обычной тусклой щёлочки. А еще на камеру установлен замечательный светлый объектив Lanthar 2.8/50 — объектив такого же качества стоит на моём довольно дорогом «Кодак Ретина».

Для чего. А фиг знает для чего. С одной стороны, она довольно неплохая: крепко сбитая, с хорошим объективом. С другой стороны, она великовата для повседневной камеры. Наверное, посоветую её как недорогой пленочный опыт с хорошей заявкой на успех. Хотя лично я считаю, что в умелых руках эта камера может снимать потрясающе — не хуже базовой японской зеркалки.

Особенности. Шкальная камера требует навыков фокусирования. Все параметры съёмки нужно выставлять вручную, встроенного экспонометра нет.

Состояние и цена. Состояние камеры хорошее, пыли нет. Продаю за 2000 ₽.

⌘ ⌘ ⌘Все камеры находятся в Берлине. Их можно забрать лично (ну, вдруг), или я могу передать с оказией в Москву. Ближайшая оказия случится через неделю.

Все камеры оплачивают 100% предоплатой на мою карту.

Чтобы купить, можно написать мне телеграм @korol или на почту sergey@sergeykorol.ru

Продолжаю показывать свои слайдовые находки. Сегодня — находка под условным названием «Деревянная коробка». Назвал её так, потому что часть коллекции пришла в суровом наструганном деревянном ящике, полном пыли и паутины.

Про автора архива почти ничего не могу сказать. Разве что самую малость — у него скорее всего было две дочки, он работал на каком-то германо-американском оптическом производстве. Отдыхать предпочитал на юге или на даче, ездил на «Жуке» а потом на «Мерседесе». Все остальное смотрите сами.

Я по-привычке комментирую то, что меня удивило или заинтересовало на снимке. Если я ошибаюсь или вы знаете больше — не стесняйтесь подсказывать мне.

Предполагаю, что на фото какая-нибудь Сицилия. А может это Капри?

Скорее всего, это родилась первая дочка автора.

Дети во все времена одинаковые были.  Наверное, на фотографии процесс «забора» из детского дома. Сейчас так же забирают, с рюшами и подушками?

Люблю этот кадр. На столе — кальвадос и рислинг, чайные чашки и бокалы вперемешку, остатки пирога в центре. И огромная пепельница, которую я сперва принял за утятницу. Я смотрю на руки мужчины справа — они не выглядят как руки человека, который привык носить костюм. Думаю о причёске девушки в центре — интересно, сколько времени она потратила на такую конструкцию из волос. Подозреваю, что женщина справа вошла в тот возраст, когда пора снимать платье и пора надевать халат. И тут еще миллион деталей. Посмотрите например за штуки, которыми скатерть крепится к столу. Или на пустой цветочный горшочек, который спрятался на подоконнике.

Почему-то некоторые слайды оказались полуформатными: внутрь обычной 35-мм рамки впрессована пластиковая вставка, в которую в свою очередь встроен крохотный кадр размером с ноготь на мизинце. Не понимаю, зачем они так делали — экономии-то толком не выходит.

Судя по надписи на киоске, снимок сделать в австрийском Тироле, возле горы Унтербергхорн.

Как видно на фото, в прошлом соблюдалась цветовая дифференциация штанов.

А на этом снимке мы переносимся на годы вперед, и впервые видим обеих дочек автора на одном снимке. Лицо девушки справа совпадает с моим лицом практически на любой вечеринке.

Интересно, что тут происходит? На балкон должен выйти местный Папа?

Серые немецкие будни не красят даже разноцветные рулоны в витрине. Тут тоже можно подмечать детали на доме по улице Шиллерштрассе. Например, какой-то жилец на втором этаже выпендрился и поставил себе деревянные рамы без крестовин.

Как скучна была жизнь во времена, когда еще не изобрели сноуборд! Впрочем, я и спустя десятилетия так и не научился на нем кататься.

А вот на коньках — научился. Но эти девочки наверняка гоняет покруче меня. А может это дочки автора?

Зажимы на лыжах — почти как в моём детстве на уроке физкультуры, когда мы бегали по руслу замершей Ягорбы.

Какая странная коляска, больше похожа на тачку для тетей — огромные колёса, встроенная авоська сзади. А вот девушка справа обулась явно не для гравийных прогулок.

Впрочем, у девушки слева есть тачка получше — настоящий «Мерседес»! Посмотрите, как обаятельно лежит в бардачке обычный кассетный магнитофон.

Перенесемся назад, во времена пляжного отдыха. Какие занятные домики стояли тогда — выдвижные сидушки, тент, раскладные столики. У меня есть кадр, где в таком домике спит автор архива, скукокожившись, да еще и в обнаженном состоянии. Но я не решился его показывать.

Кадр словно из американского фильма про криминальные истории на Среднем Западе.

Господи, за что ты отнял у нас такие купальники? Я когда этот кадр увидел, то сперва подумал что девушка покрыта взбитыми сливками.

Ремонт во все времена выглядит примерно одинаково. К сожалению, во времена архива уже изобрели дурацкие потолки «армстронг».

А вот подросшая дочка автора. Подозреваю, что ей подарили виниловую пластинку.

Сколько литров пива влезает в такую кружку? Я предполагаю что минимум два.

Это автор собственной персоной.

Люблю этот снимок — он почти идеален по цветам и контрасту.

А вот автор купается с каким-то ребенком. Вас тоже удивляет, что взрослый дядя обнажен? В нашем детстве это было большим табу, а тут ничего никого не смущает.

Еще один отличный кадр с идеальной цветопередачей.

Почему-то эту машину хочется лизнуть.

Замечаю, что раньше все было разноцветнее: одежда, машины. Ну и про этот кадр современные урбанисты шутили бы: «Вот еще одну полосу добавим, и все наконец поедет!»

Автор наконец купил себе моторный катер. А архиве полно снимков с него, но они все какие-то дурацкие.

А это один из множества рабочих кадров. Мужчина в толстовке от американской армии шлифует какую-то линзу.

А вот он же обедает. Что это интересно у него в бутылке, какао?

Еще в архиве есть десятки снимком красного «Жука». Я отобрал несколько посимпатичнее. Интересно, что за штука вроде фена свисает со стекла?

Впрочем, вскоре бедный «Жук» помялся.

Еще кадр с работы. Было темно и его вероятно простопили на пару ступеней, так что слайд спозлз в красный оттенок.

Немного холодного пляжного отдыха.

Интересно, где это такое сооружение?

Ну, и напоследок — немного гор. Даже в горы настоящий мужчина ходит в шортах.

Архив из деревянной коробки был очень большим — несколько тысяч снимков. Но я отобрал только полсотни лучших.

В следующий раз покажу кое-что необычное. Как насчет домашней эротики? А может лучше военные учения немецких танкистов? Ох, придется выбрать что-то одно.

Пофотографировал на дешевую камеру Bilora Boy. Это камера выпускалась компанией «Бюрби-н-Нигеллох» в 1950-х годах.

Камера очень простая, можно сказать примитивная. Корпус «Бой» сделан из бакелита — это такой плотный и твердый материал, предшественник пластика. У камеры вообще нет никаких настроек. Объектив сфокусирован на бесконечность при диафрагме 11, выдержка — 1/30 секунды. Взводить ничего не надо, просто нажимай на кнопочку. Пленка перематывается рычажком справа (на фото его не видно). Сверху встроено стеклышко объектива, и всё.

«Бой» снимает на плёнку 127 типа. Она похожа на среднеформатную пленку 120 типа, на которую я обычно снимаю, но только уже — 46 мм против 60 мм. Пленка 127 типа всегда была малопопулярна. Её основной производитель, «Кодак», закрыл производство в 1996 году, с тех пор 127-ю плёнку с переменным успехом выпускали маленькие фирмочки. Мне удалось достать катушку японской плёнки «Рера Пан», которую я зарядил и отснял. Хорошо, что катушка в моём проявочном бачке позволяет работать с такой плёнкой.

Ожидал, что «Бой» снимает трэшово. Что еще ждать от детской учебной камеры, которая вся состоит из дюжины грубых частей? Но оказалось, что у «Бой» довольно резкая, при этом пластичная и мягкая картинка. Наверное, широкая плёнка помогает слабенькому объективу. Конечно, это не «Хассельблад», но много лучше кучи шкальных фотоаппаратов из восьмидесятых.

Забавно, что эту камеру я купил по ошибке. Думал, она привычная среднеформатная, а она оказалась для 127 типа. Но теперь не жалею. Плохо только, что остатки плёнки для нее стоят неприлично дорого, 12 евро за катушку в 8 кадров. Теоретически можно купить на аукционе просроченную катушку плёнки в несколько десятков метров, и мотать её в ванной. Но на деле это сложно — нужно аккуратно крепить ее к ракорду в полной темноте.

Купил тут на «Ибее» очередную коллекцию пленочного барахла за пару евро. Коллекция приехала в медной коробочке ручной работы, внутри — какие-то проводки от старых телефонов, серебряное кольцо с перламутром и пара десятков фотографий. Фотографии сделаны на слайдовую пленку, почти все — среднеформатные. И они очень странные.

Я не понимаю, зачем неизвестный мне человек фотографировал на слайд всю эту ерунду. Но получилось забавно. Некоторые снимки — прямо произведение современного искусства.

И немного черно-белого артхауса.

Слетал по рабочим делам на неделю во Владивосток. Поездка была странная: я много работал, устал, заболел. Но небольшой рассказ все же получится, я надеюсь.

Долго думали, как привезти меня. Рассматривали даже перелет Берлин → Пекин → Пхеньян → Владивосток. Жалко без пересадки в Венесуэле и Сомали, а то получился бы тур по самым странным странам мира. В итоге летел через Москву.

Из Москвы во Владивосток лететь 9 часов. Забавно, что «Аэрофлот» не особо следит на размерами ручной клади — в итоге самолет был забит барахлом под завязку. Я весь измаялся в тесном кресле, пока самолет на целый день застрял в бесконечном закате. Вылетели в пять вечера, прилетели в полдень следующего дня. Как я ни храбрился, такая поездка выбила меня из колеи.

Владивостокский аэропорт — смешанного назначения, тут стоят и гражданские, и военные самолеты. Снимать нельзя, но кто нам запретит.

Кстати, сам аэропорт устроен довольно удобно. Панорамные стекла выходят прямо на взлетно-посадочную полосу. Можно часами сидеть и наблюдать, как по ней неспешно ползут военно-транспортные самолёты и бегают ряды солдат, похожие на муравьев. Вдалеке видны невысокие позеленевшие тупоконечные сопки. Пожалуй, это было единственным напоминанием того, что мы далеко от дома.

Я привык, что странность мест прямо пропорционально расстоянию до них. Далеко лететь в Таиланд или на Шри-Ланку, но там все иначе: тепло, море, пальмы, индусы или тайцы, рисовые лепешки и арбузные шейки. Но Владивосток ломает эту парадигму. Девять часов летишь над Россией, и прилетаешь в обычный российский город. Ну да, он на океане, тут холмы и праворульные машины. Но таких странностей слишком мало для 7000 километров. Владивосток по необычности тянет на Екатеринбург.

Россия — какая-то слишком гомогенная страна. У нас все одинаковое: язык без наречий, архитектура, еда. Каждый российский город похож на любой другой, словно толстовские счастливые пары. Разве что счастья везде одинаково маловато.

Вот вид из окна моей гостиницы. Каждое утро в восемь часов двое рабочих восточного вида приходили, становились возле какого-то корыта и долго били по нему лопатой, пытаясь отстучать присохший цемент — звуки эти были похожи на осипший колокол. Впрочем, меня это не будило, к тому моменту я не спал уже часов шесть. Часовой механизм в теле отказывается переводиться таким банальным способом как долгий перелет, и живет по своим законам. Каждый день я просыпался ночью и работал до утра, ожидая момента когда наконец можно пойти на работу.

Иногда на парковку возле окон праворульно заезжали парочки и не спали другими способами, но меня это не особо радовало. Мой организм научился спать во Владивостоке только в последнюю ночь перед отлетом — и еще не знал, что пора перестраиваться обратно.

Стыдно, что за пять дней я толком и не посмотрел город. Весь мой день проходил в районе под названием Чуркин (в честь одноименного мыса) — на пяточке справа возле дальней опоры этого моста через Золотой рог. Утром я спускался из гостиницы на работу, вечером забирался по склону обратно.

Во второе бессонное утро я отправился гулять по Чуркину и фотографировать мост. К восьми утра пришел на работу и рассказал, где побывал — в офисе клиента все всполошились. Оказалось, что Чуркин — довольно криминальный район, где не стоит гулять с большой фотокамерой и в черных шмотках. Одна из сотрудниц даже выдала свою визитку: мол, если что случится, ты сразу звони, мы все решим.

Во Владивостоке полно китайских туристов. Смотрел на то, как они толпами ходят и фотографируются везде, и вспоминал чью-то шутку. Мол, когда китайцы путешествуют по российским городам, они на самом деле говорят: «А тут я себе дом построю» или «А это будет мое».

Рассказал шутку в офисе клиента, посмеялись. Одна из сотрудниц, что знает китайский, говорит: «Они на самом деле везде одно и то же говорят: „Ой, а это что? А это?“». Короче говоря, я был недалек от истины.

Владивосток — это город двух мостов. Я никогда раньше не встречал таких величественных сооружений, которые при этом так контрастируют с окружающим пространством.

Мосты словно прилетели из космоса, словно инопланетная цивилизация взяла обычный русский город и прищепила его двумя циклопическими прищепками , а после натянула струны между ними. Мосты пролетают над рабочими кварталами, портами, дорогами. Ходить по мостам нельзя, тротуары перекрыты и охраняются — в последнее время стало многовато самоубийц. Впрочем, некоторых это не останавливает: люди едут кончать с жизнью на машине, бросают ее прямо на мосту и прыгают.

В последний день покатались на лодке по заливу и почти обогнули остров Русский. На остров Русский ведет второй из двух мостов, еще больше первого. Они выполнены в одном стиле, и гулять по нему также нельзя.

Никогда раньше не восхищался мостами. Казалось, глупость: словно восхищаться пешеходным переходом. Но владивостокские мосты поразили. Кажется, их стоило построить даже если бы человечество не изобрело автомобилей.

Во время прогулки капитан яхты все время спускался к нам, клянчил пятьдесят граммов и рассказывал «морские истории», которые на деле оказывались похабными анекдотами. Впрочем, смотреть за этим было не страшно — на борту был его трезвый помощник.

Перед походом все участники обязательно пили таблетки от укачивания. Мол, плавали-знаем, тут каких только морских волков не бывало с нами, и все переодевались между сменой блюд. Я решил не пить драмина из принципа, хотел посмотреть как все это будет выглядеть. В итоге не испытал вообще никаких признаков укачивания.

Пара фотографий из офиса клиента. Я не видел таких клевых офисов в Москве, а тут во Владивостоке такой устроен. Белоснежно, аккуратно, с учетом каждой детали и мелочи.

Москвичи приехали и привезли с собой столичного хаоса. Обычно сотрудникам компании-клиента запрещено держать личные вещи на столах.

Еще пара фотографий из поездки на яхте. Удивительно, но остров Русский почти не обитаем. На нем есть только немного домов, гроздь корпусов Дальневосточного университета, океанариум и служебные постройки. До строительства моста добраться на остров можно только с помощью парома.

Сейчас владивостокцы ездят на Русский отдыхать. Везде стоят палаточные городки вдоль берега. Время от времени мне показывали на коварные дороги со склонов к воде. После дождей они превращаются в ловушки: спуститься вниз можно, а наверх выехать не получится.

На одном из мысов острова Русский сидела кучка мальчишек. В этом месте у отвесной скалы сразу начинается большая глубина, и безопасно прыгать сверху в воду. Мы прокричали что-то ободряющее, и один из мальчишек сиганул вниз с двадцатиметровой высоты. Жаль, у меня не получилось кадра.

Зато вот вам военно-десантный корабль. Рядом стоит другой с многозначительным названием «КИЛ».

Вокруг Владивостока полно таких островков. На этом раньше располагалась не то женская тюрьма, не то школа радистов. Сейчас там стоит маяк и живет какая-то семья отшельников.

Вид со смотровой площадки на центр города. Внизу — Светланский проспект, штаб Тихоокеанского флота и несколько кораблей на рейде. Вдали виднеется пустынный Русский остров. А на крыше ближайшей квадратной девятиэтажки так и хочется открыть видовой бар.

Уходим, уходим, уходим! Впрочем, неплохо было бы вернуться.

Продолжаю показывать коллекцию слайдов неизвестного немецкого фотографа, который снимал их всю жизнь — с сороковых по восьмидесятые годы. В прошлом выпуске я показывал ранние снимки (про себя называю их «Синей коробкой»), сегодня пришла очередь всех остальных: «Черно коробки» и случайных разрозненных остатков.

⌘ ⌘ ⌘

Автор очень любил поезда. Вот один из многих железнодорожных снимков — паровоз тянет вагоны по виадуку. Как я понял, это был редкий заезд для фанатов. Может кто-нибудь узнает место?

Подозреваю, что на этом снимке — одна из повзрослевших дочерей автора. Судя по всему, сейчас ей должно быть около семидесяти лет.

Трамвай в Шпандау, район на западе Берлина. Месяц назад я ездил туда не велосипеде строить лодку. Сверху на боку рекламируют «Штаммхер», сладкий шоколадный ликёр.

А вот еще немного на тему продуктов. Автор зачем-то сфотографировал стол с пачкой молотого кофе, какао, банкой сгущеного молока, шоколадом, открытками. Сегодня трудно представить, чтобы кто-то тратил плёнку на такое, а раньше вот — легко. Видимо, эти вещи что-то значили для автора.

Наверное, внук родился. Что-то он не особо радостный.

А это Берлин, ресторан «Zur letzten Instanz» («Последняя инстанция») на Вайсенштрассе, 14. Это самый старый ресторан Берлина, он работает безостановочно с 1621 года, в нём обедал Наполеон. Ресторан называется так, потому что в него любили захаживать истцы и ответчики с суда неподалеку, чтобы пропустить стаканчик после очередного дела.

Эротише!

Люблю ажурные мосты!

Машинки стали поновее. Крайняя машина справа — знаменитый восточногемецкий «Трабант», её называют худшим легковым автомобилем в современной истории. Сегодня в Берлине есть прокатные конторы, которые специализируются на «Трабантах».

Это Берлин. В центре — восточногерманский лакшери-отель «Интеротель», слева — «Интермотель», его версия подешевле.

Эти «атомные» часы до сих пор стоят в неизменном виде в Берлине, на Александерплатц.

Это вид с берлинской телебашни на восток, в сторону района Фридрихсхайн. Широкая улица — это Карл-Маркс-Штрассе, я частенько езжу по ней на велосипеде.

А вот и сама телебашня. Берлинцы иногда называют её чупа-чупсом. Слайд плохого качества — скорее всего это копия с копии. Раньше был способ копировать слайды: их подсвечивали лампой и переснимали на фотоаппарат на слайдовую плёнку. Так любители размножали редкие домашние эротические и порнографические снимки. Берлинская игла, сегодня, дети, без чехла!

Люблю этот снимок — чёткий, яркий. Почему-то в моём детстве совсем не было таких надувных резервуаров: все хранили воду в бочках или копали пруды.

Люди всё еще ходят за ручку.

А вот очередной паровоз из коллекции автора.

Кажется, это то же путешествие, что с заглавного снимка. Паровоз дымит, зевали бегут толпой.

Это снова Берлин, ветка метро U1, моя любимая — она почти везде идет по ажурной чугунной эстакаде над землёй. Не могу понять, что это за станция, Мокенбрюкке?

Пара фотографий из немецких интерьеров в восьмидесятых. Интересно, что это такое стоит и глазурированно сверкает, неужели печка?

В прошлом выпуске был кадр с автобусом из пятидесятых. Ну вот, прошло несколько десятилетий, и туристы едут в «Икарусе», в джинсах.

Еще немного Берлина. Откуда ни возьмись появилась мода на высокие носки!

Настоящий немецкий каркасный дом «фахверк» Помню, как несколько лет назад мы с А. красили под фахверк кормушку для птиц в Череповце.

Сейчас будет милая серия зимних снимков. Начнём с кота.

Блин, ну прямо Череповец! Разве что снег подозрительно белый, и машин нет.

Немцы весело чистят снег вокруг какой-то куцей мельницы без крыльев.

А вот пара последних слайдов. Это супруга автора, в вагоне такого самого поезда, который тянет паровоз.

А вот и он сам. Мы начинали архив со снимка, где он стоит молодой возле детской коляски. А вот он — глубокий старик на рубеже девяностых годов. Пройдет еще пару десятков лет, и его состарившиеся осиротевшие дети и выросшие внуки выставят эти тысячи снимков на аукцион со словами: «Жалко выбрасывать это барахло, может оно кому-то нужно?». Я куплю архив, открою коробки и покажу его вам.

На этом архив из черной и синей коробки закончен. В запасе у меня есть еще один под условным названием «Пошлый танкист», но это уже другая история.

Привет! Мне сегодня 30 лет.

В такие дни принято писать дурацкие посты о том, что я понял с высоты прожитых годов. Я решил поддержать традицию. Я представил себя в 20 и подумал, что же изменилось, что я осознал за эти десять лет. И вот что:

1. Жизнь проходит мимо, если не рефлексировать: не вспоминать, не обсуждать пережитое.
2. Человеческие отношения требуют работы над ними. Если не работать, то все закисает, разваливается или становится неинтересным.
3. Жизнь измеряется не деньгами, а впечатлениями. Впечатления одинаковой силы можно купить и за тысячу, и за сто тысяч. Регулярность впечатлений важнее их силы.
4. Люди занимаются сексом не так часто, как кажется (в том числе им самим).
5. Не стоит тратить время на общение с неинтересными людьми. Интересные люди отличаются от неинтересных самоиронией. А еще с интересными не скучно просто помолчать. Или выпить вина.
6. Чтобы разобраться в чем-то, нужно много и часто пробовать разное.
7. Ты всегда знаешь как правильно (даже если это не так). Часто раздражает, когда люди делают неправильно. Пускай делают как знают — результат все равно будет один и тот же.
8. Оливки — вкусные.
9. В одежде важно, чтобы она придавала уверенности в себе. Такая одежда может быть неудобной. Одежда вообще может быть дорогой.
10. В каждом дне есть пара часов, которые любишь больше всего, когда больше всего получается. Нужно гнать нахер всех людей из этого святого времени.
11. Если устал думать, то лучше всего просто полчаса погулять. Или помыть посуду.
12. Нужно грести быстрее течения.
13. Нельзя давать советы без спросу — сделают так, получится плохо и тебя же обвинят. Можно принимать чужие непрошеные советы, главное только не прислушиваться к ним.
14. С коллегами не стоит дружить, с друзьями не стоит работать.
15. Быть гедонистом — интересно. Чтобы стать гедонистом, нужно представить что ты гедонист.
16. Чтобы много зарабатывать, нужно быть популярным. Чтобы быть популярным, нужно делать много интересных вещей и почаще кричать о себе.
17. Любой текст можно написать за 15 минут.
18. Самое сложное в занятии любовью — это разговаривать, слышать и прислушиваться.
19. Самое сложное в работе — это разобраться как все устроено внутри.
20. Нужно учить иностранные языки.
21. Чтобы было не страшно, нужно представить себя журналистом и описывать происходящее.
22. Если человек не соглашается с собеседником в обычном разговоре, то он не меняется ни в чем, никогда.
23. Если человек мало на что может повлиять, он будет старательно шлифовать детали. Самый лучший маникюр — у полных небогатых женщин.
24. Нужно регулярно делать себе чуть-чуть страшно.
25. Всем наплевать на то, что ты толстый. Тебе самому не наплевать на то, что ты толстый, но тебе наплевать на это.
26. Переплачивать за комфорт — это нормально.
27. Чтобы заняться неприятным и сложным, полезно сказать себе: «Я сейчас даже не начинаю, а просто подумаю над этим».
28. Нужно читать художественные книжки, даже если не хочется.
29. Интереснее всего фотографировать людей и горы.
30. Иногда полезно сделать всё наоборот.

Продолжаю показывать слайды из своей коллекции. На этот раз — новые.

Я выиграл на ибее большой лот, в нем несколько тысяч слайдов. Это личный архив немецкого мужчины — с конца 1940-х годов до конца 80-х. Я ничего не знаю о том, где он жил и чем занимался, и могу только косвенно догадываться о некоторых аспектах его жизни.

• Скорее всего, автор архива был женат и воспитывал троих детей: сына и двух дочерей. Сын появился на свет в конце сороковых, дочери — в середине пятидесятых годов. В архиве много их фотографий.
• Автор был связан с добывающей промышленностью: он часто фотографировал карьерные самосвалы, экскаваторы и обогатительные фабрики.
• Фотограф очень любил железнодорожный транспорт. Он с удовольствием снимал паровозы, тепловозы, вагоны. Вместе с сыном он строил большую железную дорогу, которая растягивалась через несколько комнат его квартиры — это есть на снимках.

Вот и все, больше я ничего не знаю.

Архив я условно разделил на три части: черную коробку, синюю коробку и остальное. Сегодня показываю избранные слайды из синей коробки, в следующий раз покажу остальное.

Я не мастак комментировать снимки просто ради того, чтобы заткнуть пространство между ними. Решил, что просто опишу свои впечатления от некоторых. Поехали!

⌘ ⌘ ⌘

Кажется, что после войны все было какого-то песочного цвета. Песочные дома, светло-коричневые машины — словно мир еще не отошел от тяжелых лет цвета хаки. Машины еще визуально кажутся какими-то тоненьким, легкими. Словно щелкнешь её пальцем, а она загремит, как консервная банка.

Люблю эту фотографию. Растерянный мужчина (это автор), его счастливая супруга в объёмном пальто интересного кроя и детская коляска, которая похожа на тачку. В коляске их первенец, мальчик. Интересно, почему его прикрыли розовым одеялом?

Про себя назвал эту электричку футуричкой — среди залежей бревен и грязных товарных вагонов она выглядит словно космический корабль, приземлившийся межзвездный змей.

А вот две дочери автора, снимок постарше лет на десять. Его супруга все так же счастливо улыбается. Удивился, какие тогда были детские коляски — большие и основательные, на железных колёсах. Кажется, что будь они побольше два раза, то можно и настоящих детей в них катать.

Слайды — неблагодарна плёнка. Чуть что, и она сразу уплывает по цветам, становится мутной или наоборот, слишком насыщенной. Но вот этот кадр выглядит прямо как настоящий.

Эта фотография из ванной напомнила работы польского фотографа Марии Сварбровой. Цвета вообще замечательные.

Судя по всему, автор снимка отправился в туристическую поездку. На автобусе написано Sonderfahrt, у нас в таких случаях пишут «Заказной». Удивился, что мужчины выглядят как-то неопрятно: одежда мешковатая, мятая. Брюки короткие, даром что в рубашках. Заметно, что обувь в то время была какая-то печальная. Помню такие грубые блестящие ботинки в шкафу у дедушки.

Вот казалось бы, дом — штука универсальная для всех культур. Все его рисуют одинаково: стены, двускатная крыша, окошки. Но вот такой дом я вообще не мог бы признать у себя в деревне в России. Он показался бы мне каким-то непропорциональным: окошки маленькие, крыша большая. А еще в крыше есть уровень каких-то совсем маленьких окошек. Еще и дранкой покрыт!

А на третьем ярусе, вероятно, хранили сено. Судя по всему, его подавали наверх или скатывали вниз по этим жердям.

А это какой-то гостевой дом. «Zum Bären» на плакате значит что-то вроде «У медведей». Машина справа выглядит как из шестидесятых, но я не специалист.

И вам привет.

Больше всего я не люблю ездить на велосипеде по брусчатке. Тут некоторые улицы в центре покрыты брусчаткой, от которой велосипед и я трясемся особенно подозрительно — я теперь объезжаю их с большим крюком. Сочувствую гонщику.

Кажется, этот все тот же туристический автобус в закатных солнечных лучах.

Представляю, что это мотоцикл автора. Поехал кататься, остановился и сделал снимок. Мотоцикл правда выглядит каким-то легким.

Ммм, немецкие хрущевки! Люблю перебирать личные фотоархивы ради именно таких снимков. Как еще посмотришь быт людей той поры? Вон велосипед прислонили в дереву, а рядом валяются какие-то трубы. Вон висит знак Durchgangsverkehr — не знаю как это по-русски правильно, «Сквозной проезд»? Мама в голубом куда-то тащит парня.

Дома необычные — никаких балконов и козырьков над подъездами. Еще между окнами в комнатах врезаны маленькие окошки, предполагаю что там ванная.

Судя по рекламе банка «Гевербебанк», действие происходит на юге Германии в районе земли Швабен. Тут тоже хватает милых деталей, которые сохранились на десятилетия. Чего стоит девочка, которая оглядывается на трактор с сеном. Недавно прошел дождь.

А это вероятно водитель туристического автобуса. Какие у него рычажки на приборной панели!

Слайд пыльный, но красивый. Мотоцикл с коляской похож на тот, что мы видели раньше — жаль номер не разобрать. Те же дома без козырьков, брусчатка (заметна дугообразность её укладки для стока воды).

Очередь в обувной магазин «Ho Schuh liliput» («Детская обувь «Эй!»»). Мужчины справа — модные, один даже в кожаной куртке. Но на ногах традиционно что бог пошлёт. Продавщица мороженого слева скучает. Люблю немецкое слово Eis. Вроде понятно о чем речь, когда прочитаешь, но сам так никогда не написал бы его.

Дочери автора разбирают подарки. Какой замечательный кукольный комод, он отделом натуральным шпоном прямо как настоящий. Интересная штука в центре. Как понимаю, нужно было зажечь свечи, и пропеллер вверху вращался бы от потоков теплого воздуха.

Еще интересно, что у девочек хватает колец и украшений.

А вот и сам фотограф с сыном. Ох уж эта немецкая мода на короткие шорты с высокой талией! Фотоаппарат героя не опознать, заметно только у него есть сумочка для бленды — она висит на ремне справа.

Из этой фотографии мы можем узнать, что и полвека назад возлюбленные любили ходить по городу за ручку. И кажется у мужчин еще тогда появилась дурацкая привычка носить за женщиной все её вещи и сумку. Да и автобусы и тогда выпускали сизые вонючие клубы дыма.

Еще удивился, как много раньше было цветной одежды! Это сейчас все носят черное и белое.

Судя по всему, кто-то кого-то в шутку бьет у киоска (или не в шутку). В киоске продают журналы, школьница ездит в школу и домой на велосипеде, в фартуке и с кожаным портфелем. А на заднем плане все еще послевоенная разруха.

Тогдашние улицы выглядят пустынными: мало людей, почти нет машин. Рядом с трамваем едет грузовик какого-то совсем дремучего вида.

И последняя фотография из синей коробки — хрущевка с балкончиками и красной крышей. Перед ней на лужайке даже есть какой-то памятник ребенку. Из деталей тут еще виден пожарный гидрант слева внизу, и дама с собачкой внизу справа. Она отдыхает, ну и я отдохну.

В следующий раз будут снимки из черной коробки.

Съездил на выходных на выставку современного искусства «Документа».

«Документа» проводится в немецком городе Кассель каждые 5 лет с 1955 года. Её учредил теоретик искусства и куратор Арнольд Боде. Он хотел развить в Германии современное искусство, которое считалось дегенеративным и вредным во время Рейха, и запрещалось. Первые «Документы» проводились как живой каталог, перепись всех современных художников. Выставка помогла популярности многих художников: от Александра Кальдера до Марка Ротко. Сегодня «Документа» считается одним из трех главных событий в мире современного искусства, наряду с венецианским Биеннале и «Арт-Базелем».

«Документа» проводится редко, следующая случится только в 2022 году. При этом выставка длится всего 3 месяца (её называют выставкой 100 дней). Грех пропускать такое событие, тем более что от Берлина до Касселя можно доехать за пару часов на скоростном поезде. Вот и поехал.

Заметно, что «Документа» сильно влияет на провинциальный Кассель. Современное искусство начинается прямо от вокзала — на площади перед ним установили скульптуру и поставили морской контейнер, в котором что-то выставлялось. Сама «Документа» проходила одновременно в десятках музеев и арт-центров по всему городу. Посетители тянулись между ними тонкими струйками.

Центральное событие «Документы» — это инсталляция «Книжный Парфенон». Художница Марта Минжин установила на площади перед главным музеем выставки Парфенон в натуральную величину. Он создан из 100 000 книг, которые запрещены в разных странах. Символично, что Парфенон установлен на месте, где в конце тридцатых годов нацисты сжигали тысячи томов нежелательных книг и произносили клятвы отречения от их авторов.

Жалко, что в день поездки в Касселе испортилась погода. Полдня шел противный дождь, было холодно — между музеями приходилось переходить быстрым шагом. Кроме того, я только оправился после болезни и чувствовал себя странно. Шутил, что современное искусство должно лучше восприниматься с высокой температурой, хотя это конечно было мрачной шуткой.

Сам Кассель не особо помогает — это обычный немецкий провинциальный город. Немного старых зданий в центре, парк, пара церквей, вокзал. В субботу все закрыто, кроме пары кафе и кучи музеев. Удивительно, что такая важная выставка современного искусства проходит именно здесь.

Есть выбрать три главных впечатления от «Документы», то я бы сформулировал такие:

1. Смотреть современное искусство целый день решительно невозможно. Уже через пару часов все забивается, притупляется. К обеду начинаешь не ходить мимо загадок, а скучать и разглядывать очередные дикие штуки.
2. Показалось, что на «Документе» много современного искусства в пику чему-то: в пику политике, в пику другому современному искусству. Много эпатажа, много работ в стиле «Кажется так еще никто не делал, так сделаю я». Все это похоже на музыкальный фестиваль, на которые пригласили максимально странные и дикие группы. По отдельности они может еще нечего, но все вместе похожи на зоопарк.
3. Ну и вообще искусства оказалось слишком много — больше тысячи объектов. Все это часто навешано и наставлено в залах чересчур плотно, оно мешает друг другу. Между работами ходят толпы зрителей, бегают дети. От такого быстро утомляешься.

Одним словом, не очень понравилось. Не уверен, что поехал бы на «Документу» снова. В лучшем случае сделал бы это на неделе, когда на выставках должно быть меньше народу.

В поездку взял с собой странную камеру. Это «Цейс Икон Бокс», которой скоро стукнет сто лет. Это странная, очень простая камера, которую выпускали до войны для детей и начинающих фотолюбителей. «Икон бокс» сделан и дерева и обит кожей, размером он с поллитровую коробку молока. Снимает примерно так же.

Настроек у камеры почти никаких нет. Выдержки две: 1/30 и B. Диафрагмы — три: 1:11, 1:16 и 1:22. На резкость настраивается также шагами: на 1 м, на 4 м, и на бесконечность. При этом все настройки выбираются с помощью выдвигающихся стальных палочек: две видны в верхней части камеры, одна торчит сбоку. Видоискателя нет. Счетчика кадров тоже нет, нужно следить на бумажным ракордом среднеформатной пленки. Проще некуда — это ящик с стеклышком вместо объектива. При этом фотографирует он довольно неплохо, не хуже средней советской пленочной камеры. Не знаю почему, но мне понравится «Цейс», думаю дать фотоаппарату еще несколько шансов.

 

Продолжаю показывать коллекцию слайдов 60-х годов, которую я купил с оказией.

В прошлый раз я показывал слайды из путешествия по США. Был очень удивлен реакцией читателей — пост активно комментировали, его прочитало несколько десятков тысяч человек. По замечаниям читателей я дополнил пост: вы узнали много мест с фотографий, даже какие-то малоизвестные горы опознали. Спасибо большое, мне очень приятно. Я-то думал что выложу сканы для себя, а тут такая популярность. Даже «Афиша» написала!

В прошлый раз писал, что американские слайды — это примерно треть всей коллекции. Ожидал, что смогу аккуратно разобрать оставшиеся две трети и выпустить еще два поста. Однако так не выйдет. Большинство остальных слайдов оказались сомнительными. Например, неизвестный фотограф потратил несколько десятков снимков на цветочки в клумбах. Среди фотографий много повторяющихся сюжетов и некачественных снимков. Так что я одним махом показываю вторую часть коллекции. Всего отобрал 40 снимков.

С этими фотографиями есть еще одна проблема — я почти ничего не знаю о местах, кто они сняты. Эти слайды лежали в коробках вперемешку, большинство не подписаны. На некоторых коробках почти стерлись надписи: Мексика, Неаполь, Греция, Португалия, Маврикий. Я никогда там не был и ничего не знаю об этих местах, поэтому снова надеюсь на вашу помощь. Если вы узнали места с фотографий — напишите мне, я с удовольствием дополню пост.

Начнем с предположительных снимков Мексики. Предполагаю, что на этой фотографии — Мехико.

А вот это — точно Мехико, здание Центральной библиотеки.

Эта фотография так себе, но блин — парень водит на веревочке броненосца!

Предполагаю, что это Лиссабон.

А это итальянский круизный лайнер «Вулкания» — видимо, на нем автор плавал по Средиземному морю. Корабль затонул через десять лет после этого снимка. Интересно, что тут делают лодки? Может быть, так торгуют всяким с пассажирами лайнера?

Бассейн на «Вулкании» по нынешним меркам — так себе.

Может быть, это Маврикий?

Подозреваю, что это два мексиканских моста.

Это, конечно, площадь Сан Марко в Венеции.

Пляжный фотограф. Камера у него интересная. Это не просто фотоаппарат, а маленькая фотолаборатория. Внутри камеры есть ванночки с проявителем и фиксажом. Фотограф делает снимок, и тут же проявляет негатив. А потом получает позитив без фотоувеличителя — он просто фотографирует негатив, который получается. Вуаля!

Военные отдают честь греческому флагу.

Один из двух портретов, которые обнаружились во всей коллекции.

Какая-то немецкая демонстрация. На плакате написано: «Если не хватает воды — пейте пиво».

Какая-то дремучая машина с милой вмятиной на правом крыле. Читатель подсказывает, что такие номера выдавались в округе Ройтлинген, что в Баден-Вюртенберге.

А вот и последний снимок в коллекции. Мне почему-то хочется думать, что на нем изображен автор. Ну или в крайнем случае это его друг (а значит автор выглядит примерно так же, ведь люди дружат с похожими людьми). Страшно представить, что герои этого снимка — уже глубокие старики или вообще мертвы.

Люди умирают, а фотографии будут жить.