Генуя — удивительное место. Название такого города все слышали, но только в каком-то отвлеченно-историческом смысле, в контексте неких генуэзцев. Сам город определенно находится в тени других известных итальянских городов: Венеции, Флоренции, Рима. И даже Милана, от которого до Генуи нетрудно добраться на поезде за полтора часа.

За несколько дней в Генуе мне удалось убедиться в том, что это один из самых интересных и самобытных городов в Италии, где мне довелось побывать.

Самолет из Берлина в Милан летит чуть больше часа, словно летишь из Москвы в Санкт-Петербург. Последнюю треть пути самолет пролетает над горами итальянской части Швейцарии, активно снижаясь.

Лайнер немного трясет и все кажется, словно сейчас зацепим какую-то вершину. Удивительно как люди смогли ужиться там, между скал, да еще и построить одно из самых успешных и желанных государств в мире. Время от времени внизу мелькает блестящий алюминиевый бок самолета.

Если спросят, что самое главное и самое удивительное в Генуе — то это, безусловно, дворцы.

За время исторического величия города-порта в нем построили более 100 роскошных дворцов, палаццо. Как и в Венеции, предпринимательство в Генуе было не результатом работы компаний, а семейным делом. Семьи богатели, и строили себе дома, кто на что способен. Строительство и украшение палаццо стали для богатых генуэзцев чем-то вроде спорта. Или главного дела в жизни.

Многие палаццо с веками стали музеями, другие — офисами банков и богатых итальянских компаний, часть осталась в частной собственности: в шикарных дворцах живут потомки старинных династий или просто состоятельные люди. Представьте что в Москве парк «Музеон», дом Пашкова напротив Кремля, да и сам Кремль — это частная собственность.

После того как Генуя начала развивать дипломатические отношения с другими городами и странами, в город начали прибывать делегации и купцы. По поручению руководителя-дожа гостей начали размещать в палаццо знатных семей. Так появился средневековый «Эйрбиэнби» и родилась одна из самых удивительных традиций, что я встречал.

2 раза в год большинство генуэзских палаццо открывают свои двери для всех желающих. Если учесть что внутри веками сохранялась и приумножалась исторические интерьеры, то экскурсии оказываются удивительными. Ради того в город съезжаются тысячи туристов, заполняя собой все свободные номера в отелях.

Некоторые частные палаццо остаются закрытыми, но в честь такого дня в них открывают окна раз в 4 года — и на улицах собираются люди, чтобы посмотреть на шикарные фрески на потолках. Ну а часть палаццо остается закрытыми всегда, и попасть внутрь — большая редкость.

Одна русскоязычная генуэзска рассказала, что ей по знакомству удалось побывать в одном из частных палаццо. Семья сохранила дворец в собственности даже не смотря на то, что в 1950-е годы государство большим налогами буквально выдавливала палаццо из частной собственности в государственную.

Семья постоянно живет на Сицилии, но регулярно приезжает во дворец как на дачу. Они сидят в огромных расписных залах и смотрят телевизор.

Генуя — весьма «перепадчивый» город. Где еще можно увидеть как местные жители заходят домой по мосту прямо на -атый этаж, а то и сразу на крышу.

На заднем фоне виднеется уродливое здание театра, похожее на огромный холодильник для пива. Старый театр разбомбили в войну, а плотная историческая застройка не позволила перестроить его во что-то, достойное разросшегося города. Так Генуя получила второе урбанистическое проклятие, после дурацкой эстакады прямо над набережной.

Не город, а огромный архитектурный музей под открытым небом. Средневековье, ренессанс, барокко, рококо, модернизм, все смешалось и переплелось.

Генуя — это родина Колумба. Местные жители с гордостью показывают остатки дома, который построили на месте дома, в котором он родился. Впрочем, гроб первооткрывателя Америки хранится в Севилье, так и не преданный земле. Согласно завещанию, могила Колумба поднята над поверхностью и покоится на плечах четырех статуй. Ну да ладно, какая вообще разница — если на месте твоего рождения растут оливки самого вкусного в мире сорта, таджаско.

За время чрезвычайного расцвета Генуэзской республики местные семьи активно вкладывали в современное религиозное искусство. В подвале Кафедрального собора Сан-Лоренцо хранится настоящий флэш рояль из христианских артефактов: от чаши Святого Грааля до волос Богородицы, шипа из тернового венца и прочих вещей, за которыми в других местах выстраивается огромная очередь. Я же осматривал эти сокровища практически в полном одиночестве.

Впрочем, чем удивишь генуэзцев, у которых в довольно небольшом соборе на одной стене висит картина Рубенса, а из другой торчит неразорвавшаяся авиабомба.

В соборе впервые увидел два настоящих чуда, которые раньше знал только в кино: подсвечник с монетоприемником, который зажигает лампочку в виде настоящей свечи, и кабинки для исповедальни — гибрид телефонной будки с кабинетом для психотерапевтических сеансов.

Если хочешь чтобы итальянец сказал «Ничего себе» и «Вау», заявите что обожаете Фабрицио Дандреа. Не спрашивайте.

Другой известный генуэзец — Никколо Паганини. Современники отмечали чрезвычайную его экономность, которую бы мы назвали скупостью. Паганини предпочитал выступать соло, ведь так не придется платить музыкантам в оркестре (мы знаем все это из-за традиционной привычки жителей республики хранить все финансовые книги).

Его музыка считалась слишком чувственной и даже развратной, дьявольской, так что после смерти Паганини не хоронили по христианскому обычаю еще 36 лет.

Два дня из четырех лил дождь, который затапливает все, заливается во все рукава и воротники. В Генуе в целом круглый год природа поддерживает комфортную для человеческого тела температуру, но иногда может и затапливать.

Спустя неделю после того как я уехал, даже объявили что-то вроде маленького местного бедствия. Местные с восторгом рассказывали, что пару лет назад разыгравшийся шторм унес в море яхту сына Берлускони. Но я искупался — вода с вином в этом городе примерно одной и той же температуры.

Говорят, что когда сушишь белье на веревке в приморском городе, то оно пахнет по-особенному. Но я не проверял.

Обожаю итальянскую архитектурную традицию трамплёр — рисовать на стенах не только несуществующие окна, но и несуществующую перспективу. Трехмерная реальность шестнадцатого века. Вся моя жизнь — это сплошной трамплёр.

Ну а пока приморский город дарит свои маленькие радости. Посмотрев на фашистское искусство 30-х годов (которое здесь аккуратно называют рационалистическим), в приморской забегаловке можно взять в руку кулек свежезажаренных во фритюре морских гадов. В другую руку полагается взять бокал белого вина. Осьминоги здесь как семечки, а вино — как вода.

Святой Лаврентий, которого вороги казнили, поджарив на решётке, стоит с этой решеткой у главных городских достопримечательностей, словно апостол Варфоломей, что накинул собственную кожу на себя на манер туники.

Что жизнь, что смерть — все одно в городе, который стоит тут веками и никуда особо не собирается.

Хоть жители Генуи — прежде всего генуэзцы, и только после итальянцы, «сапожные» традиции тут в чести: пицца, грассини, печенье со сладким вином Мускато де Пантеллерия, песто — и, конечно, кофе. Итальянцы обладают забавной особенностью из всего делать традицию. Я весьма прохладно отношусь к «настоящему итальянскому кофе», но в Генуе каждый день выпивал пару эспрессо. Просто потому что иначе нельзя.

Крепко сохранил и использую традицию скарпетто, которую, не зная названия, применял с детства. «Башмачок» в переводе с итальянского — это когда ты кусочком хлеба подчищаешь остатки вкусного блюда на тарелке. Потому что иначе нельзя.

Город-порт, зажатый между отвесными холмами и зарослями пиний с одной стороны, и морским портом с элитными яхтами и свежими осьминогами на завтра — с другой. Сюда безусловно хочется вернуться.