Слетал по рабочим делам на неделю во Владивосток. Поездка была странная: я много работал, устал, заболел. Но небольшой рассказ все же получится, я надеюсь.

Долго думали, как привезти меня. Рассматривали даже перелет Берлин → Пекин → Пхеньян → Владивосток. Жалко без пересадки в Венесуэле и Сомали, а то получился бы тур по самым странным странам мира. В итоге летел через Москву.

Из Москвы во Владивосток лететь 9 часов. Забавно, что «Аэрофлот» не особо следит на размерами ручной клади — в итоге самолет был забит барахлом под завязку. Я весь измаялся в тесном кресле, пока самолет на целый день застрял в бесконечном закате. Вылетели в пять вечера, прилетели в полдень следующего дня. Как я ни храбрился, такая поездка выбила меня из колеи.

Владивостокский аэропорт — смешанного назначения, тут стоят и гражданские, и военные самолеты. Снимать нельзя, но кто нам запретит.

Кстати, сам аэропорт устроен довольно удобно. Панорамные стекла выходят прямо на взлетно-посадочную полосу. Можно часами сидеть и наблюдать, как по ней неспешно ползут военно-транспортные самолёты и бегают ряды солдат, похожие на муравьев. Вдалеке видны невысокие позеленевшие тупоконечные сопки. Пожалуй, это было единственным напоминанием того, что мы далеко от дома.

Я привык, что странность мест прямо пропорционально расстоянию до них. Далеко лететь в Таиланд или на Шри-Ланку, но там все иначе: тепло, море, пальмы, индусы или тайцы, рисовые лепешки и арбузные шейки. Но Владивосток ломает эту парадигму. Девять часов летишь над Россией, и прилетаешь в обычный российский город. Ну да, он на океане, тут холмы и праворульные машины. Но таких странностей слишком мало для 7000 километров. Владивосток по необычности тянет на Екатеринбург.

Россия — какая-то слишком гомогенная страна. У нас все одинаковое: язык без наречий, архитектура, еда. Каждый российский город похож на любой другой, словно толстовские счастливые пары. Разве что счастья везде одинаково маловато.

Вот вид из окна моей гостиницы. Каждое утро в восемь часов двое рабочих восточного вида приходили, становились возле какого-то корыта и долго били по нему лопатой, пытаясь отстучать присохший цемент — звуки эти были похожи на осипший колокол. Впрочем, меня это не будило, к тому моменту я не спал уже часов шесть. Часовой механизм в теле отказывается переводиться таким банальным способом как долгий перелет, и живет по своим законам. Каждый день я просыпался ночью и работал до утра, ожидая момента когда наконец можно пойти на работу.

Иногда на парковку возле окон праворульно заезжали парочки и не спали другими способами, но меня это не особо радовало. Мой организм научился спать во Владивостоке только в последнюю ночь перед отлетом — и еще не знал, что пора перестраиваться обратно.

Стыдно, что за пять дней я толком и не посмотрел город. Весь мой день проходил в районе под названием Чуркин (в честь одноименного мыса) — на пяточке справа возле дальней опоры этого моста через Золотой рог. Утром я спускался из гостиницы на работу, вечером забирался по склону обратно.

Во второе бессонное утро я отправился гулять по Чуркину и фотографировать мост. К восьми утра пришел на работу и рассказал, где побывал — в офисе клиента все всполошились. Оказалось, что Чуркин — довольно криминальный район, где не стоит гулять с большой фотокамерой и в черных шмотках. Одна из сотрудниц даже выдала свою визитку: мол, если что случится, ты сразу звони, мы все решим.

Во Владивостоке полно китайских туристов. Смотрел на то, как они толпами ходят и фотографируются везде, и вспоминал чью-то шутку. Мол, когда китайцы путешествуют по российским городам, они на самом деле говорят: «А тут я себе дом построю» или «А это будет мое».

Рассказал шутку в офисе клиента, посмеялись. Одна из сотрудниц, что знает китайский, говорит: «Они на самом деле везде одно и то же говорят: „Ой, а это что? А это?“». Короче говоря, я был недалек от истины.

Владивосток — это город двух мостов. Я никогда раньше не встречал таких величественных сооружений, которые при этом так контрастируют с окружающим пространством.

Мосты словно прилетели из космоса, словно инопланетная цивилизация взяла обычный русский город и прищепила его двумя циклопическими прищепками , а после натянула струны между ними. Мосты пролетают над рабочими кварталами, портами, дорогами. Ходить по мостам нельзя, тротуары перекрыты и охраняются — в последнее время стало многовато самоубийц. Впрочем, некоторых это не останавливает: люди едут кончать с жизнью на машине, бросают ее прямо на мосту и прыгают.

В последний день покатались на лодке по заливу и почти обогнули остров Русский. На остров Русский ведет второй из двух мостов, еще больше первого. Они выполнены в одном стиле, и гулять по нему также нельзя.

Никогда раньше не восхищался мостами. Казалось, глупость: словно восхищаться пешеходным переходом. Но владивостокские мосты поразили. Кажется, их стоило построить даже если бы человечество не изобрело автомобилей.

Во время прогулки капитан яхты все время спускался к нам, клянчил пятьдесят граммов и рассказывал «морские истории», которые на деле оказывались похабными анекдотами. Впрочем, смотреть за этим было не страшно — на борту был его трезвый помощник.

Перед походом все участники обязательно пили таблетки от укачивания. Мол, плавали-знаем, тут каких только морских волков не бывало с нами, и все переодевались между сменой блюд. Я решил не пить драмина из принципа, хотел посмотреть как все это будет выглядеть. В итоге не испытал вообще никаких признаков укачивания.

Пара фотографий из офиса клиента. Я не видел таких клевых офисов в Москве, а тут во Владивостоке такой устроен. Белоснежно, аккуратно, с учетом каждой детали и мелочи.

Москвичи приехали и привезли с собой столичного хаоса. Обычно сотрудникам компании-клиента запрещено держать личные вещи на столах.

Еще пара фотографий из поездки на яхте. Удивительно, но остров Русский почти не обитаем. На нем есть только немного домов, гроздь корпусов Дальневосточного университета, океанариум и служебные постройки. До строительства моста добраться на остров можно только с помощью парома.

Сейчас владивостокцы ездят на Русский отдыхать. Везде стоят палаточные городки вдоль берега. Время от времени мне показывали на коварные дороги со склонов к воде. После дождей они превращаются в ловушки: спуститься вниз можно, а наверх выехать не получится.

На одном из мысов острова Русский сидела кучка мальчишек. В этом месте у отвесной скалы сразу начинается большая глубина, и безопасно прыгать сверху в воду. Мы прокричали что-то ободряющее, и один из мальчишек сиганул вниз с двадцатиметровой высоты. Жаль, у меня не получилось кадра.

Зато вот вам военно-десантный корабль. Рядом стоит другой с многозначительным названием «КИЛ».

Вокруг Владивостока полно таких островков. На этом раньше располагалась не то женская тюрьма, не то школа радистов. Сейчас там стоит маяк и живет какая-то семья отшельников.

Вид со смотровой площадки на центр города. Внизу — Светланский проспект, штаб Тихоокеанского флота и несколько кораблей на рейде. Вдали виднеется пустынный Русский остров. А на крыше ближайшей квадратной девятиэтажки так и хочется открыть видовой бар.

Уходим, уходим, уходим! Впрочем, неплохо было бы вернуться.