В один из дней стало интересно, куда можно съездить из Берлина на поезде. Оказалось, что можно даже в Копенгаген. Немного поискали билеты, и решили отправиться в двухдневное путешествие: туда на самолете, а обратно поездом.

Час на самолете — забытое ощущение. Еще все не могу привыкнуть, что Европа — это такое большое государство, в котором разве что говорят на разных языках. Мобильный интернет работает везде, никто не проверяет паспорта. Все везде ездят, бывают и просто живут как им вздумается.

Почему-то представлял себе Копенгаген огромным скандинавским мегаполисом, а он оказался расслабленным городишком в миллион жителей вместе с пригородами. Самолет садится на острове, облетая его весь по периметру. Прямо в аэропорту можно сесть на метро и поехать по мосту в шведский город Мальмо. Ну а мы поехали домой.

А. сняла квартиру в местной хрущовке. Это маленькие уютные квартирки в две комнаты, с большими окнами невероятной прозрачности — кажется, что можно выпасть от неаккуратного движения и повиснуть на ели, что растет у дома. На каждом этаже по две квартиры, между ними расположен узенький мусоропровод. У сдавшего нам квартиру парня на кухне стоят книжки в стиле «Как быть городским охотником», на обложке огромный нож впивается в говяжье сердце. Когда мы звоним его уточнить бытовой момент, он отвечает не сразу, говорит что проводит время на вечеринке.

Датский язык кажется холодным и округлым. Я активно занимаюсь немецким и постоянно нахожу на улице недавно выученные слова, которые забавно искажены. Вместо привычного немецкого слова Friseur (парикмахер) тут на вывеске напечатано: Frisør. Я хожу и весь день завываю эти слова на разный лад. А вместо Fahrrad тут… Cykel. Впрочем, слово «мороженое» и там, и тут одинаково странное: Eis и Is.

До поездки в Копенгаген я знал только одно датское слово — сморреброд. В Петербурге любой уважающий себя бар подавал сморреброды с семгой на свежем ржаном хлебе. Казалось, что тут вообще на каждом углу они продаются. Но на деле удалось купить рыбные сэндвичи только в обратную дорогу, в поезд. Питерские получше будут!

Зато мы возместили обиду за сморреброды на крафтовом пиве. Холодильник в магазине по пути домой был похож на клевый столичный бар. Утром последнего дня в Копенгагене пустых бутылочек накопилось столько, что мы решили вынести их самостоятельно и не смущать хозяина квартиры — он подумал бы, что в его маленькой квартире бушевала вечеринка.

Копенгаген, мы будем скучать по твоему замечательному пиву в этом городе противного сингапурского лагера и местных горьких лимонадов, что зря пивом зовутся! Я все хотел увезти с собой пару ящиков чего-нибудь, но А. сдержала меня.

Машин в Копенганене еще меньше, чем в Берлине, велосипедов еще больше, а общественный транспорт — странный. Чего стоит только метро, в котором ездит широченный поезд, похожий скорее на подземный самолет без крыльев: в нем свободно помещаются два велосипеда, поставленные перпендикулярно движению, и еще остается место между ними.

Метро еще дороже, чем в Берлине. В один из дней не смогли купить билет: кассовый аппарат не принимал наличные, а мобильное приложение — карточки, даже немецкие. В итоге поехали зайцами, и едва-едва выскочили перед неожиданно образовавшимся кондуктором. После час шли домой, а я выдумывал что куплю на деньги, сэкономленные на штрафе.

Датчане кажутся нечувствительными к местному климату. Утром второго дня начался дождик, который спустя полчаса превратился в крепкий ливень — по такому сразу видно, что он не собирается заканчиваться раньше вечера. Мы дошли до ближайшего кафе совершенно мокрые, несмотря на то, что надели на себя всю взятую в поездку одежду.

А датчане спокойно гуляли по такому дождю, причем в обычной одежде: в рубашках, толстовках. Мимо проезжали молодые отцы, которые везли детей в прицепах, причем сами были одеты во что придется, вплоть до футболок. Апофеозом стала картина: разодетые для солнечного летнего дня хипстеры спокойно стоят под дождем в очереди в модное, вечно забитое кафе.

Если Берлин предлагает вертеться на улице, то Копенганен советует расслабиться и жить внутрь, а не снаружи. Показалось, что в датской столице принято жить дома: на улице мало мест, где можно посидеть, мало кафе и баров, немного кофеен. Наверное, климат влияет.

Вечером в окне дома напротив была видна вечеринка: молодые люди слушали какую-то светомузыку и выпивали, кто-то сидел на подоконнике. Утром следующего дня все те же люди устроили чаепитие. Внешне ничего не изменилось, только вместо стеклянных бутылок в руках у них были чашки.

Еще заметил, что тут не принято скрываться. Я слегка привык к берлинским соседям, которые устраивают семейные ужины в трусах, но в Копенгагене кажется шторы отсутствуют как понятие. Интересно, в их языке есть какое-то слово для штор или жалюзи?

Жить напоказ наверное нормально, но все же непривычно. Странно подходить утром к окну обнаженным и разглядывать содержимое квартир напротив, видны даже продукты на столе. Наверное, я сам виден не хуже — но это тут никого не волнует.

Одно из главных достопримечательностей Копенгагена — Христиания. Это мегасквот: район города, который занят хиппи. Христиания признана государством полуавтономной общиной. В ней постоянно живет более тысячи человек, работают магазины и кафе. Местные жители развлекают туристов, торгуют легкими наркотиками и занимаются кустарным трудом и гордятся своей свободой.

Христиания — необычное место, но мы решили его не посещать. Мне немного неприятны люди, которые запрещают снимать и могут ударить тебя за съемку. Хватило прогулки вокруг общины: на траве валялись нетрезвые люди, кто-то жарил шашлыки и танцевал, кто-то постоянно клянчил мелочь. Даже в паре километров от Христиании чувствовалось влияние города хиппи: всюду сидели, гуляли и торговали характерные люди.

Люблю современную скандинавскую архитектуру и считаю ее одной из лучших, наряду с модернистской японской. Прямые линии, монохромные стены из стекла, бетона. стали и дерева, спокойность и отстраненность — кажется, что такое всегда будет в моде, словно хорошая белая футболка.

Гулял под дождем возле местного университета и примерялся, как бы его получше сфотографировать (в итоге не получилось ничего приличнее снимка сверху). Мимо меня пробежал студент и едва не испортил кадр. Я яростно оглянулся на него, а на спине у студента было русскими буквами написано ЧЕБУРАШКА. И действительно.

Еще удивило и понравилось вот что: в Копенгагене полно зеленых пространств прямо внутри города. Вот этот парк возле Христиании выглядит как здоровый кусок реки и леса. Я стою в центре города, а вокруг не видно домов и не слышно машин, только шумит трава и деревья, плещется вода, плавают и летают северные птицы.

Вокруг протоптаны тропинки, стоят скамейки. Но во всем этом нет ощущения искусственности обычного парка. Словно люди строили город, и забыли пару гектар леса. Нигде больше такого не видел.

В Копенгагене хочется завести яхту, собаку, велосипед и ребенка. Хочется похудеть и вытянуться до двух метров, выпросить у боженьки красивое лицо и светлые волосы, хочется поселиться на цокольном этаже и каждый день неторопливо ехать на работу в джинсах и ботинках-оксфордах.

А после хочется красиво состариться и просадить накопленные деньги где-нибудь на европейских или азиатских пляжах. Или ничего не просаживать, а просто уплыть куда-нибудь на яхте. Или уйти на вечеринку. А квартиру сдать по Эйр-би-н-би скучным немецким туристам.

Обратно помчались поездом: мимо чистых коров, бесконечных морских заводей и ветряков, что равномерно машут крыльями — те же коровы, но только электромеханические, выдаиваемые энергией вместо молока.

Я протянул билет проходящему контролёру, а он махнул рукой: «Ой, да ладно вам. Вот через час бригада сменится на немецкую, и они будут дооолго и тщаательно проверять все билеты». Люди в вагоне понимающе засмеялись, я тоже засмеялся для приличия. После пошел и открыл последнюю бутылку замечательного цитрусового крафта прямо об поезд.

Черт побери, надо обязательно вернуться.