Большое историческое расследование европейской жизни одного столетия.

Эту книгу Барбара Такман писала семь лет, скрупулёзно собирая по крупицам информацию в сотнях, тысячах источников. То, что читается как связный рассказ о культуре и быте средневековья на самом деле является гигантским паззлом, для собирания которого Барбара потратила гигантское количество времени. И только это делает книгу очень интересной и достойной прочтения.

Угроза анафемы, наиболее жестокого наказания, накладывалась церковью за ересь и тяжкие преступления — «наказанием этим человек отвращается от истинной веры и попадает под власть Сатаны», — стала использоваться для вымогательства денег. Использовала церковь и другие пути пополнить свои доходы. Так, однажды скончавшегося епископа не хоронили по христианскому обычаю до тех пор, пока наследники не оплатили его долги, что сопровождалось смутой в епархии, ибо верующие видели, что их епископ лежит непогребённый, не отпетый и лишённый упования на спасение.

За деньги можно было узаконить незаконорожденных детей, расчленить труп для захоронения в разных местах, вступить в брак с родственником (при этом устанавливалась денежная шкала, зависевшая от степени родства новобрачных), получить разрешение на торговлю с магометанами, а новообращённый еврей мог посетить своих родителей-евреев. Пользователи подобных услуг платили итальянским банкирам, но деньги в конечном счёте оседали в папском дворце. По свидетельству Альваро Пелайо, представителя Испании в папской курии, он не раз наблюдал, как в папском дворце священники со сладострастием считают деньги, лежащие грудами перед ними.

Продажа церковных должностей приводила к тому, что зачастую священниками становились невежественные, а то и просто глупые люди. К примеру, епископ Дарема в 1318 году при своём посвящении в сан не мог понять и прочитать слово «загадка» (aenigmate) и в конце концов буркнул на родном языке: «Пусть это слово понимается, как звучит». В другой раз во время службы он не смог выговорить слово «цивилизованный» (metropolitanus) и в сердцах произнёс: «Клянусь святым Людовиком, это слово придумал неотёсанный человек!»

«Загадка» — это детальное историческое и культурное расследование европейской жизни в XIV веке, времени Чёрной чумы и Столетней войны между Англией и Францией. Это настоящая энциклопедия, написанная в доступном формате, шестьсот страниц фактов и интересных историй о прошлом.

Ничто так не возмущало знатных людей, как подражание им в одежде и в поведении всякого рода выскочек. Великолепные одежды считались прерогативой высокородных, которых, как они полагали, следовало узнавать по костюму, недозволенному другим. С целью предотвратить «возмутительную и порочную практику одеваться не по достоинству», были приняты соответствующие законы, которые устанавливали, какую одежду должно носить людям, исходя из их ранга и положения в обществе.

Согласно таким законам, для каждого ранга касательно одежды устанавливались определённого вида ткани, цвет, отделка и украшения. К примеру, крестьяне были обязаны одеваться только в коричневое и чёрное, а горожанам запрещалось иметь одежды с горностаевым мехом. Врачам и чиновникам разрешалось носить одежду из флорентийской шерстяной ткани, а женам купцов запрещалось надевать многоцветные, клетчатые и полосатые платья, а также одежду, отделанную серебром или золотом.

Первые три сотни страниц «Загадки» повествование идёт очень слаженно и легко. Спасибо Барбаре, она придумала необычный для нонфикшена ход — ввела в повествование центральную фигуру, герцога де Куси. Однако со второй половины уже не хватает терпения и памяти уследить за большим количеством геров и мест, приходится помогать себе, записывать за книжкой. Чтение «Загадки» — это труд, и к этому нужно привыкнуть.

Герцог Беррийский был слишком поглощён приобретательством и искусством, и ему было не до войны. Он жил ради собственности, и слава ему была не нужна. У него было два дома в Париже — Отель-де-Нель и еще один, возле Тампля; кроме того, он построил или приобрёл семнадцать замков в своих герцогствах — Берри и Оверни. Он буквально набил их часами, монетами, эмалями, мозаикой, маркетри, иллюстрированными книгами и музыкальными инструментами, гобеленами, скульптурой, триптихами, написанными на ослепительно золотом фоне в окружении драгоценных камней. Он не скупился на золотые сосуды и ложки, на инкрустированные драгоценными камнями кресты, на раки и редкие антикварные вещи.

Он приобрёл зуб Карла Великого, лоскуток от мантии пророка Илии, чашу Христа с Тайной Вечери, капли молока Мадонны, принадлежавшие ей волосы и зубы, землю из различных библейских мест, клыки нарвали, иглы дикобраза, коренной зуб великана и отделанные золотой бахромой облачения, в которые можно было бы одеть священников трёх соборов. Агенты держали его в курсе всех удивительных находок, и когда кто-то сообщил о «костях гиганта», выкопанных возле Лиона в 1378 году, он немедленно их приобрёл. Он держал лебедей и медведей, еще у него был зверинец с человекообразными обезьянами и одногорбым верблюдом, в саду росли редкие фруктовые деревья. Землянику он ел хрустальными палочками, оправленными в серебро и золото, а читал при свечах, горевших в шести подсвечниках из резной слоновой кости. Для устранения последствий обжорства и склонности к апоплексии он растирал золото и жемчуг и смешивал их в слабительный порошок. Герцог постоянно переезжал из одного замка в другой вместе с лебедями, медведями и гобеленами, а его художники возили неоконченные работы, чтобы завершить их в другом месте. Он коллекционировал собак и всё время искал новых, сколько бы их у него не было. Когда он услышал о необычной разновидности борзой в Шотландии, то добился от Ричарда II безопасного проезда для своих курьеров, чтобы те добрались туда кружным путём и привезли ему пару.

Герцог принимал участие в местных процессиях и паломничествах, посещал монастыри, осенью праздновал окончание виноградного сезона, а в июне как-то раз послал герцогине молодой горох, вишню и 78 спелых груш.

Одним словом, это прекрасная книга для всех, кто интересуется историей и бытом людей прошлого. Единственный её минус — это большой объем. Шестьсот страниц убористого текста читать очень нелегко, однако оно того стоит.