Биографическая книга военного корреспондента Роберта Капы, очень мощная и интересная.

 

Роберт Капа — один из самых успешных, ярких и бесстрашных фотокорреспондентов в мире. За недолгие сорок лет между тем, как он осторожно появился на свет и неосторожно наступил на противопехотную мину, Капа успел снять тысячи военных кадров, большая часть которых стала шедеврами. Вы много раз видели его военные снимки, вероятно, не зная ни о Капе, ни о его насыщенной истории. Этот человек всю свою сознательную жизнь ходил по лезвию ножа, одной рукой удерживая равновесие, а второй — нажимая на кнопку спуска своей простенькой плёночной фотокамеры.

Узкая улица, ведущая к отелю «Parco», где я остановился, была запружена людьми. Они безмолвно стояли в очереди, тянувшейся к зданию школы. Эти люди явно стояли не за едой, поскольку в руках у выходивших наружу не было ничего, кроме шляп. Я встал в конец очереди. В школе меня встретил сладкий, тяжелый запах цветов и смерти. В комнате стояли двадцать простых гробов. Они были небольшого размера, а цветы закрывали их недостаточно плотно, чтобы скрыть маленькие, грязные детские ножки. Эти дети были достаточно взрослыми, чтобы бороться с немцами и погибнуть, но они лишь чуть-чуть выросли из детских гробов.

Неапольские детишки, украв винтовки и пули, две недели воевали с немцами, пока мы торчали на перевали Чиунзи. Этими ножками встречала меня моя Европа. Европа, где я когда-то родился. И такая встреча была куда честнее истеричных приветствий радостных итальянцев, многие из которых еще недавно столь же неистово орали «Дуче!».

Я снял шляпу, достал камеру и навёл объектив на измождённые лица женщин, державших в руках маленькие детские фотографии своих детей. Они стояли, не шевелясь, пока гробы не унесли. На похоронах в обычной школе я сделал свои самые правдивые снимки победы.

«Скрытая перспектива» — это книга-воспоминания о работе военным фотокорреспондентом на театре Второй Мировой войны. Впрочем, Капа быстро напоминает, что война зря красиво называется «театром». Актёры часто не доживают до антракта, заряженное ружьё стреляет не в конце пьесы, а в самом её начале, да и кровь на сцене отнюдь не бутафорская. В его книге война предстает отвратительным, страшным действием, выжить в котором помогает вера в то, что ты сможешь, преодолеешь, выстоишь, не сойдёшь с ума.

Военное начальство расположилось в школе, в её лаборатории разместилась пресс-служба. Дик Трегаскис из «International News Service» сидел среди мензурок, скелетов и чучел и писал блестящие репортажи о подготовке к военной операции, которые никогда не пропускала цензура. Корман и я резались в двуручный покер на опрокинутой школьной доске.

Десантная дивизия разбила лагерь в оливковой роще за аэродромом Ликаты. В этом городке, известном благодаря роману Джона Херси «Колокол для Адано», колокола не оказалось, зато было много рыбы и кислого вина. Вечером на лагерь опустилась прохлада. Небо было полно звёзд и комаров. Свежие сплетни беспрепятственно переносились  от одного оливкового дерева к другому.

Капа знает, о чём пишет. Он никогда не прятался за спинами солдат или за длиннофокусный объектив. Солдаты и их фотокорреспондент рисковали одинаково, для немцев не было разницы между ружьём и камерой. Глядя на снимки и читая истории Капы, понимаешь — если бы не он, то мы не смогли бы увидеть, понять то, что происходило во время войны. Люди состарятся и умрут, медали и танки заржавеют, рассыпятся в прах, но фотографии и книги будут жить вечно.

Церковь была переполнена. Большинство раненых лежало на холодном полу. Было всего несколько коек — на них лежали самые тяжёлые. Над их головами, как лампады, покачивались бутылки с плазмой: сочащаяся по трубкам кровь пыталась задержать в их телах ускользающие из них жизни.

У алтаря, на коленях, спиной к раненым и умирающим прихожанам, прижав лицо к ступеням, стоял солдат, который, похоже, был местным священником. Я не заметил у него ран, но он был контужен. Его нервная система и органы чувств были разрушены взрывом. Он бормотал что-то невнятное — одному Богу было известно, что он хотел сказать.

За ранеными присматривали итальянские монашки, а полы мыли первые немецкие военнопленные. Я немного помедлил, потом достал камеру. Моя вспышка безжалостно разрушила все чары. Я — фотограф. Это необычный госпиталь… может получиться хороший репортаж.

Это книга написана невероятно интересно. Я с трудом отрывался от её чтения, она захватывает и притягивает грустным юмором Капы. Читая «Скрытую перспективу», важно понимать — многие из второстепенных деталей сознательно выдуманы или изменены автором, который мечтал увидеть свою книгу снятой в виде художественно-документального фильма. Однако весь ужас войны дошёл до нас неискажённым, пугающе-правдивым.

Собственно говоря, рейнджеры почти ничем не отличались от любых других пехотинцев. Они просто были лучше натренированы и имели больше опыта. Они разговаривали, как кретины, дрались как убийцы, а однажды я видел, что они умеют плакать, как герои. Что до их командира, подполковника Дарби, то он говорил грубее и дрался злее, чем любой из его солдат.

Капа одинаково хорошо владеет плёнкой и пером, его талант дотягивает до уровня публициста мирового уровня. Он пишет сочно, ярко, разбавляя страшную тушёнку военного пайка мощной добавкой в виде самоиронии. Удивительно, но документальная, биографическая книга читается как хороший роман.

После захода солнца мы возвращались в пресс-лагерь. Корреспонденты печатали свои статьи, я отправлял фотографии. События минувшего дня никто не обсуждал. Мы пили алжирское вино и болтали о «девушках, которые нас ждут». У каждого была самая удивительная и прекрасная женщина на свете. В доказательство этого по ходу рассказа из кармана вытаскивалась размытая, выцветшая фотография, на которой ничего нельзя разобрать.

Отдельное спасибо хочется сказать издательству «Клаудберри» — они смогли очень круто перевести и издать книгу. В России очень мало издательств, которые могут провести такую точную работу с любовью к деталям. Книгу приятно читать, листать, просто держать в руках. Десятки хорошо отпечатанных фотографий правильно перемежаются текстом, погружая в мир войны. Единственный недостаток — это, на мой взгляд, неудачное русское название. «Slightly Out Of Focus» («Немного не в фокусе») превратилось в «Скрытую перспективу». Но это незначительная мелочь, которая не влияет на общее впечатление от книги.

На следующий день я встречался с британским генеральным консулом. Он отметил, что мой случай крайне необычен, но и война — тоже крайне необычное явление. Он выдал мне обычный лист бумаги, попросил написать на нём моё имя и объяснить, как я оказался без паспорта и почему мне надо в Англию.

Я написал, что зовут меня Роберт Капа, родился я в Будапеште, адмирал фон Хорти и венгерское правительство всегда меня недолюбливали, и это было взаимно. Что венгерское консульство после аннексии Гитлером страны отказывалось признавать, что я не являюсь венгром, но и обратного тоже не утверждало, а поскольку Венгрией фактически правил Гитлер, я, разумеется, не хотел быть её подданным. Дальше я написал, что все мои дедушки — чистокровные евреи, что я ненавижу нацистов и полагаю, что мои фотографии станут хорошей антифашистской пропагандой.

Отдавая ему это объяснительную, я немного переживал за орфографические ошибки, но консул спокойно поставил на ней печати и обвил голубой ленточкой. Так появился на свет мой паспорт.

Одним словом, «Скрытая перспектива» — это замечательная книга. Горячо рекомендую книгу всем, даже тем, кто далёк от военной тематики. Книга заставляет задуматься, открывает глаза на многие аспекты войны и удивляет мужеством её автора, бесстрашного еврея-мигранта, который не испугался показать нам войну такой, какая она есть на самом деле.

⌘ ⌘ ⌘